На одной из вышек истошно верещала Вика, вмиг забыв о разряде по плаванью. Юный инструктор юлой вился вокруг нее, уговаривая прыгнуть разок и ничего с ним, большим и сильным, не бояться. Вика цеплялась за поручень в девичьем испуге, пятясь от страшной пропасти, невзначай прижимаясь к доморощенному инструктору пышной грудью. Оба были в восторге.
Потом все дружно завалились в сауну, спугнув какую-то пару из своих же. Мужички начали поддавать, поплескивая пивом на камни. Девочки повизгивали с притворным ужасом. Все было так по-домашнему, хорошо и просто, что Мика расслабилась. И сразу опьянела. Когда компания выползла на холодок и блаженно раскинулась на пуфиках, диванчиках и подушечках комнаты отдыха, время уже давно перевалило за полночь. Все были сыты, пьяны и вполне довольны жизнью. Дверь в комнату отдыха открылась настолько резко, сильно и сразу, что никто просто не успел отреагировать. На пороге возникло несколько парней. Внешность их была угрожающей. Мужчины, спешно замотавшись в простыни, поспешили выяснить причину вторжения. В результате дверь закрыли, казалось, инцидент был исчерпан. Но былое веселье испарилось.
Пришла пора распределяться на ночлег. Для ночного отдыха организовали небольшой деревянный коттедж с тремя комнатами и кое-какими удобствами. Сформировавшиеся пары расползлись искать уединения, а непарные особи, куда по традиции попадали все самые лучшие, решили идти встречать рассвет. Только вырвавшись из города, можно заметить всю пагубность урбанизации. Еще не вполне прогревшаяся земля давала сладковатый запах. У кленов на обломленных веточках висели тягучие капли. Небо уже не было темным, а как бы подсвеченным изнутри. И тишина. Рассвет встречали впятером. В соотношении один к четырем. А еще говорят: «по статистике девять ребят».
Пробка шампанского в утренней тиши хлопнула так, что все присели. Пластиковый стаканчик пошел по кругу. Вот он-то Мику и погубил. Вместе с Викой, не сговариваясь, рванулись они в ближайшие кусты. Потом, постанывая, ухохатывались друг над другом и своей послепраздничной красотой. Обоюдно решив, что на сегодня все, подруги потрусили к коттеджам, смутно видневшимся в утренней дымке.
– Слышь, Мик, а разве мы через дорогу переходили?
Викин вопрос застал Мику в тот момент, когда в ее мечтах возник сладостный образ, воплощенный в одном слове – подушка. Мика стряхнула видение и так же, как и Вика минуту назад, взглянула под ноги. Оказывается, они шли по шоссе. Впереди подружки не увидели только что стоявших, совсем рукой подать коттеджей.
– Надо вернуться, – махнула рукой беспечная Вика, – так спьяну до города дойдем.
Повернули. Шоссе кончилось. Туман стал плотней, и даже деревья виднелись с трудом. В то же время небо совсем посветлело, и было абсолютно не страшно. Только смешно от собственной глупости. Хихикая, шли уже по какой-то тропинке, даже отдаленно не напоминавшей прежнюю.
– Ну все, в трех соснах заблудились. Допрыгались.
– Кричать будем?
– Обязательно! – и Вика, с наслаждением вдохнув свежего воздуха, завопила: «Караул! Пожар! Ура!».
Но на ее трубный зов никто не отозвался. Где-то совсем рядом залаяла собака.
– О! Это они! Споем нашу, затейливую?
Странницы обнялись и на два пьяных голоса затянув:
Небо в алмазах, звезды горят,
Люди танцуют под этот закат.
Мы будто одни, больше нет никого,
Слышишь, как бьется мое сердце?
