Я повысила голос, взглянув на Киру. Глаза той метали молнии, но я видела, что она вынужденно предпочла засунуть язык себе в одно место.
- Никаких побудок с петухами, особенно когда выходные. Если вы в своей деревне, - это я говорила уже полностью переключив внимание с мужа на его жену, - привыкли вставать с петухами, то даже если проснулись в воскресенье в пять утра - сидите в комнате тихо, как мышки.
- А то что? - не выдержала снова Кира.
Николай тронул ее локтем, но она уже закусила удила.
- Нет, Коль… Мне правда интересно, что сделает Настасья, если вдруг ее правила не выполнятся?
Я растерялась, хотя и старалась не показывать виду. Угрожать тем, что уйду? Да Кира ламбаду бросится танцевать, когда услышит об этом.
- Настасья устроит тебе адскую жизнь, Кира, - понизив голос, проговорила я.
Со стороны, должно быть, это выглядело смешно - где мои сорок семь килограммов, и где эта тетя-лошадь? Нет, Кира не была толстой, но коренастостью и крепостью больше походила на деревенскую кобылу. Однако сейчас мне было плевать на то, как смотрюсь, когда угрожаю Кире.
- Никиту из садика привожу только я. Больше забирать его вот так не нужно, - продолжила озвучивать свои условия.
Коля сделал вид, что раскаивается.
- Я просто испугался, что ты снова отправишь его к бабушке. Хотел познакомить с Викой и Машей. И да, мы сказали ему, что это просто гости, - проговорил он.
В любой другой ситуации я бы возмутилась и высказалась на эту тему, но было видно, что слышать, как Николай идет у меня на поводу, Кире крайне неприятно.
- Вот и хорошо. И все же на будущее… Привожу сына из сада я лично. Забирать его не нужно, - повторила уже озвученное.
Я побарабанила пальцами по столу. Прислушалась к себе. Ничуть не стало легче от того, что выдавала свои условия, а их принимали. Я не ощущала себя победительницей, не чувствовала облегчения, которое позволило бы мне вздохнуть свободнее. Лишь только ужасающая усталость все давила и давила сверху на плечи.
- Ложимся спать мы тоже рано. В девять вечера - отбой. И что касается готовки… Ни я, ни Никита употреблять то, что творит на этой плите Кира, не станем. Питаться с сыном я буду отдельно.
- А я? - тут же поинтересовался Николай, привыкший к тому, что его дома всегда кормят вкусно и сытно.
И дело обходится без прогорклого масла, от которого разве что стены не закоптились.
- А ты будешь есть вместе с Кирой. Она не так давно уверяла меня, что тебе ее стряпня нравится.
Я смотрела на мужа, на лице которого появилось кислое выражение. Видимо, Кира сильно преувеличивала, когда говорила о том, как Николай наслаждается тем, что она готовит.
- Хорошо, - все же сказал он после недолгой паузы. - Это все твои условия, Насть? - уточнил Коля.
- Да. Остальное, вроде того, что те деньги, которые я заработаю, остаются у меня, а продукты в дом покупаешь ты, я думаю, очевидно и безо всяких обсуждений.
Брови Коли поползли наверх. Муж привык, что я оставляла себе совсем крохотную сумму на самое необходимое, а остальное отдавала ему, потому что «банк семьи» находился в его руках.
- Не разбогатей только! - фыркнула Кира, не выдержав.
Она поднялась из-за стола и вышла из кухни. Я последовала ее примеру. Оставаться и дальше наедине с Колей было слишком тягостно.
- Мы еще это обсудим! - донесся мне в спину голос мужа.
Я обернулась на пороге, покачала головой и уверенно заявила:
