В этот момент появилась Валентина. Посмотрев на хозяина, она нахмурилась.
– Побудьте с ним, его нельзя сейчас оставлять одного, – попросила ее Лариса.
– Да, конечно, – глухо пробасила в ответ та. – У меня вообще-то утром личные дела, но ничего, я позвоню его матери, она приедет.
– Очень хорошо, – сказала на прощание Лариса, вышла во двор и умчалась на своем «Вольво».
Приехав домой и направившись прямиком в ванную, она отметила два факта, актуальных на данный момент. Первый заключался в том, что Евгения нет и, следовательно, он в очередной раз загулял. А второй – что она вляпалась в очередную криминальную историю.
Собственно, и то и другое уже становилось привычным для нее.
Лариса встретилась с Державиным утром следующего дня. Она перед работой заехала к нему домой.
Василий выглядел, конечно, мрачно и подавленно, однако держался вполне достойно. Он сразу провел ее в комнату, упреждая вопросы приехавшей к нему матери о том, кто эта женщина. Он принес гостье кофе и уселся рядом с ней.
– Мне, конечно, сейчас сложно, сама понимаешь, – сказал он. – Но я стараюсь не распускать себя.
– Молодец, – похвалила его Лариса. – Я ночью думала об этом деле…
– А это правда, что у тебя было несколько приключений криминального жанра? – перебил ее Василий. – Во всяком случае, я сделал такой вывод из слов капитана Карташова.
– Да, – призналась Лариса. – Если ты не против, я могу принять участие и в этом деле.
Василий нахмурился, долго смотрел на полированную поверхность стола, потом поднял глаза и произнес:
– Конечно, не буду против. Только зачем тебе это все надо?
– Я не задаю себе таких вопросов, – отрезала Лариса. – Просто так получается… Я, кстати, подумала, что если принять на веру утверждение о том, что книга некоей Марины Николаевой не случайно оказалась рядом с телом, то следует направить свои усилия на поиски этой самой авторши.
– Сама же говорила, что она может и не иметь отношения к убийству.
– Но может и иметь, – возразила Лариса. – Кстати, твоя давнишняя любовь, как ее…
– Юля Костикова?
– Да. Она не могла скрываться под именем Марины Николаевой?
– Вряд ли… Иначе я бы знал ее по литтусовке нашего города, – ответил Василий. – К тому же, насколько я помню, Юля никогда не испытывала особой тяги к литературе.
– Так, значит, ты вполне можешь знать эту самую Марину Николаеву?
– Могу и знать, – согласился Державин. – Но чисто визуально. Так или иначе, даже в миллионном городе литературная общественность ограниченна. Все знают про всех. Только непонятно, кто скрывается за этим псевдонимом.
– А это точно, что детективы пишутся в нашем городе?
– Абсолютно точно. Я лично этим не занимаюсь, но… Значительное число выпускников нашего филфака подключены к созданию произведений этого жанра. Естественно, под псевдонимами.
– Так, может быть, кого-то из них знаю и я – по воскресному сборищу в театре оперы.
– Да, вполне. Кстати, главный редактор издательства «Аквариус», которое, собственно, и издает всю эту муру, – Державин показал глазами на книжку Николаевой, – Александр Владимирович Лихоимцев там присутствовал. Помнишь такого седовласого высокого мужчину в очках?
– Да-да, припоминаю, – сказала Лариса. – Он, кажется, очень любит выпить.
– Кто из литераторов не любит! – воскликнул Державин. – Теперь и мне только и останется, что запить…
Лариса ничего не сказала, лишь в знак сочувствия к его горю крепко пожала ему руку.
