Читать онлайн Артём Пономарёв - Они пришли из темноты

Темнота.

Кромешная темнота вокруг.

Откуда-то доносятся приглушенные звуки, но разобрать их невозможно. Единственное, что приходит на ум – медленная размеренная музыка.

Огромных усилий стоит просто двигать глазными яблоками. Те поворачиваются с трудом, будто старый заржавевший механизм.

Вестибулярный аппарат регистрирует мое плавное движение в пространстве.

Тело.

Его не ощутить, будто осталась одна голова, как в той повести о профессоре Доуэле, хотя я еще смутно помню, что совсем недавно, опустив глаза вниз я видел свое тело. На счёт рук – не уверен.

Движение прекращается.

Внезапно в глаза бьёт ослепительный свет, словно с меня срывают покрывало, как с клетки, внутри которой дремал попугай.

Вы, наверное, ожидаете услышать привычное беспокойное хлопанье крыльев, метания по клетке и что-то из серии: «Сам дуррррак! Кеша – умный!».

Но этого не происходит. Никакой клетки вокруг меня нет.

Глаза постепенно привыкают к свету, и я вижу. Я вижу прямо над собой чистое небо, полное огромных мерцающих звезд. Оно кажется мне очень холодным. Тут я начинаю слышать музыку. Я не ошибся, когда подумал, что это была именно она.

Музыка.

Это было что-то классическое с медленным ритмом. Не могу вспомнить. Бах? Бетховен?

Я начинаю различать голоса. Я начинаю видеть их обладателей. Вращая одними лишь глазами, я вижу вокруг себя людей. Они одеты, как на светском балу. Кавалеры в строгих костюмах придерживают за талию своих дам в роскошных вечерних платьях. Лица присутствующих скрыты карнавальными масками: красные, черные, белые с золотом, маски различных зверей – все они устремлены на меня. Чуть поодаль я замечаю оркестр в черных фраках. Это они играют. Их лица тоже скрыты масками. Масками зайцев. Помните, как у Шляпника на чаепитии?

Столы.

Я замечаю длинные столы, уставленные всевозможными закусками и выпивкой.

Вестибулярный аппарат считывает легкое покачивание, а следом до барабанных перепонок доносится шум. В нем я безошибочно узнаю шум волн. В памяти всплывает момент, когда я с родителями был на море, классе в восьмом. Волны шумели и плескались в точности так же.

Это место – палуба корабля.

На лицах всех этих дам и кавалеров появляются улыбки. Это даже приятно. Столько чести незнакомцу. И все рады меня видеть.

Это было приятно, ровно до того момента, как моя память возвращается и я понимаю, как оказался здесь.

Глаза расширяются от ужаса и начинают дрожать.

Из груди вырывается хриплый крик. Уверяю вас – это не крик восторга.

Услышав его, люди в костюмах и масках начинают громко аплодировать, и я слышу восторженный смех…

– Ну что? Идём? А то время уже, – спрашивает Марси. – Еще накраситься нужно.

– Я бы конечно и дома посидел, – отвечаю я. – Можно заказать еды и посмотреть фильм, но можем и поехать.

– Ну вот, значит ты не хочешь, – протянула Марси разочарованно.

Марси – моя девушка, с которой мы вместе где-то с начала августа. Сегодня вечером мы собирались пойти на костюмированную вечеринку в одно из злачных мест нашего небольшого города.

Вечеринка эта была в честь праздника, который у нас праздновать в общем-то не принято, но всем как-то плевать. Толпы разодетой молодежи, так или иначе начинают шататься по улицам в ночь с 31 октября на 1 ноября.

День Всех Святых! Эту часть американской культуры мы любим ничуть не меньше своей. Слишком сильное влияние оказал кинематограф на умы, как я его называю «околонашего поколения».

Так вот. На календаре было двадцать девятое октября. Обычно, все вечеринки, приуроченные к Хэллоуину, организаторы начинали проводить чуть ли не за целую неделю до самого праздника, и вряд ли они думали: «Это же ведь круто, когда вся нечисть лезет в наш мир не только одну ночь в году, а целую неделю!». Конечно, за этим скрывались обычные корыстные мотивы. Подобная схема работала и на другие праздники. Навариться на молодежи – святое дело. Но, справедливости ради, молодежь и сама была не против, даже больше – им это было необходимо.

Мы с Марс уже преодолели тот возрастной порог, когда ты просто идешь на такое мероприятие, чтобы накидаться шотами, которые, обычно идут со скидкой, а затем догнаться дешевым (потому что все деньги потрачены на вход и шоты) разбавленным донельзя пивом, чтобы потом обнимать унитаз в общественном туалете, созерцая чьи-то неаккуратные испражнения на полу.

Существовал и другой сценарий: выпиваешь сладенький коктейль и идешь на танцпол, прыгаешь там, как бандерлог, орешь, что есть мочи, а когда ощущаешь, что спирт почти покинул твое тело, пробираешься к бару, где заказываешь себе точно такой же сладенький напиток.

Нам с Марси оба этих сценария не подходили. Мы хотели просто немного развеяться, выпить по коктейлю и на людей посмотреть, вернее, не на них самих, а на то, в каких костюмах они придут. Для меня это была самая интересная часть. К тому же, мы и сами хотели нанести грим и, так сказать, прийти во всеоружии. Даже не знаю, зачем я сказал Марс, что мы можем и дома неплохо провести время. Мы планировали сходить на наш первый совместный хэллоуин куда-нибудь еще в начале октября.

– Да нет же, хочу! Еще как! – воскликнул я придав своему голосу бодрость. – Ты чего так расстроилась? Пошли, доставай свои баночки с краской!

Марси недоверчиво исподлобья взглянула на меня. Как же я обожал этот взгляд, хотя и видел его в не всегда благоприятных обстоятельствах.

– Точно? – спрашивает она.

– Всё, – картинно выхожу из себя я, – больше и слышать не хочу! Иди за баночками! Я буду первым, кого ты разукрасишь!

Она еще немного смотрит, а затем ослепительно улыбается, вскакивает на ноги. В домашних штанах и маечке она всё равно выглядит потрясающей, о чем я ей твержу постоянно.

Мы идём на кухню.

Марс прихватила из своей комнаты коробочку, в которой громыхала гуашь и еще что-то, может акрил?

Я уселся на качающийся стул.

– Мы так и не решили, кем ты будешь, – говорит она. В глазах ее пляшут веселые искры, мол, называй кого хочешь, я намалюю тебе любого монстра!

Марси и вправду могла. Она неплохо умела рисовать. Ее завораживали работы Гигера. Как-то раз ей предложили придумать и нарисовать обертку для мороженого. И что вы думаете? Пол города теперь смотрит на этот рисунок каждое лето. Я хорошо помню, как она прыгала от радости и подходила к каждому уличному холодильнику тыкая в него пальцем.

– Это я нарисовала! Это мой рисунок!

Я сидел и размышлял.

Нужен образ, а под рукой лишь черный тонкий свитер и черная с узорами бандана.

– Его, – говорю я, показывая ей экран телефона.

– О, неплохо! – радуется Марс. – Жаль только, что всего два цвета.

Она достаёт из коробочки две баночки, черную и красную и немного разбавляет краску водой.

– Теперь, постарайся не двигаться, – командует она и принимается за работу.

Я повинуюсь.

Пока она работает, я любуюсь ее чертами и борюсь с диким желанием ее поцеловать. Марси с любовью выводит каждую линию тонкой кисточкой, высунув кончик языка.

Проходит полтора часа.

– Готово! Пойди, глянь в зеркало, – говорит она с гордостью.

Я встаю, захожу в ванную и поворачиваюсь к зеркалу. Оттуда на меня смотрит антагонист первого эпизода «Звездных войн» – Дарт Мол. Его в своё время блестяще сыграл Рэй Парк, куда уж мне до него! Но, несмотря на это, Марс сотворила магию на моем лице. Грим оказался очень точным. Жаль рудиментарных рожек нигде не достать.

– Потрясно, Марс! – говорю я и поворачиваюсь к ней. – Просто потрясно!

Она краснеет от смущения и смотрит на своё творение. Я улыбаюсь, но из-за грима этого не видно.

– Теперь твоя очередь, – говорю я. – Чем я могу помочь?

– Ты можешь постараться не смазать мой труд, пока я наношу грим себе, – усмехается она. Ее озорные глаза так и блестят в предвкушении.

Я сажусь обратно на стул и вытягиваю ноги. Я понимаю, что этот вечер и даже само нанесение грима сближает нас еще больше.

– А кем будешь ты? – спустя некоторое время спрашиваю я.

– Постараюсь тоже что-то в твоем стиле, – слышу я ее голос из-за занавески, которой она почему-то решила от меня отгородиться.

– Леди-ситх? – спрашиваю я.

– Леди-кто? – слышу в ответ.

– Неважно, – я улыбаюсь.

Свой грим она наносит гораздо быстрее нежели мой.

– Ну, как я тебе? – доносится из-за занавески. В ту же секунду она с шелестом отъезжает в сторону. На пороге стоит моя Марс, вся перепачканная гуашью. За гримом я не узнаю ее лица: привычные и столь любимые мною черты исчезли. На их месте теперь был замысловатый рисунок. Чем-то он действительно походил на ее предыдущее творение. Только она решила использовать и белый цвет.

– Ну? Чего молчишь? – уперла она в бока руки, перемазав свою маечку.

– У меня просто нет слов, – отвечаю я. – Мы будем самые крутые сегодня!

Я не вижу ее черт, но глаза моей Марси светятся. В этот момент я понимаю, как бы расстроил ее, если бы настоял остаться дома.

Мы спешно собираемся.

Я надеваю черный свитер, стараясь ничего не смазать и вяжу бандану на шею. Мне на глаза попадается баночка с гелем для волос и пока Марси громыхает ящиками в соседней комнате, я щедро зачерпываю средство и размазываю по сухим волосам, пытаясь взъерошить их на манер рожек.