Читать онлайн Татьяна Огнёва - Опасно, детка, опасно…Часть 1. Серия: Soulmate.

Я ловлю твоих пальцев дрожь,

И в объятьях твоих замираю.

Через миг ты снова уйдешь,

Через миг я тебя потеряю.

Потеряю на день, на год –

Один Бог – судья нашим встречам.

Пусть сейчас все замрет, как лед,

Пусть погаснет время, как свечи,

Пусть на нас опрокинется тьма,

Холодок пробежит по коже…

Я схожу по тебе с ума,

И надеюсь, ты по мне тоже.

В этой тьме две лучины вечны,

И пока в них искра дрожит –

Это наша любовь и мы,

Это то, в честь чего стоит жить!

Глава 1. Forever young

Forever young, I want to be forever young

Do you really want to live forever

Forever – and ever

/Alphaville/

Ира.16

Возвращаясь из школы, увидела во дворе ЕГО. Парень с 9-го этажа, из 2-го подъезда. Сережа.

Мы живем в одном доме уже второй год, с тех пор, как я с родителями переехала сюда, и он мне жутко нравится. Катя, моя одноклассница, сказала, что знает его, он учится вместе с ее старшим братом в школе, бывал у них дома. Значит, ему 17 или 18, он в этом году заканчивает школу.

Мы пару раз тусили в их компании – я, Катя, он, Катькин брат Борис и еще четверо человек. Ну как тусили – сидели у подъезда или на площадке возле дома и щелкали семечки. Конечно, этих двух раз хватило, чтобы я по уши втрескалась, как говорит Катя.

Надо сказать, мое увлечение Сергеем подружка поддерживала, всячески старалась меня подбодрить, потому что, как водится, Сергей меня не замечал. Он относился ко мне как к сестре, шутил, толкал плечом, когда грустила, иногда угощал конфетами, но при этом всегда норовил сказать что-то, что меня дико обижало, и я убегала домой, где плакала от обиды в подушку.

И вот, сегодня, он сидел на площадке один, какой-то грустный, рассеянный – так мне показалось из окна моей комнаты. Я тут же нашла предлог слинять из дома – за хлебом – и выпорхнула из квартиры. Мой план был прост: я подойду, спрошу, не хочет ли он прогуляться со мной в магазин, а там дальше разговоримся, надеюсь. Пока ехала в лифте, молилась, чтобы Сережу никто не перехватил, чтобы он так и сидел один, без своих друзей, и тогда я могла бы побыть с ним. Наедине с ним. Сходить вместе в магазин – почти свидание!

В этом плане меня не смущало, что я сама к нему подойду, сама приглашу его прогуляться… Ну ладно. Не прогуляться. За хлебом. Но чем не прогулка?

Для меня не было других вариантов – например, что он не захочет идти со мной. Или не захочет общаться, откровенничать. Я не продумала пути отступления. Что я буду делать, если всё пойдет не так? Где план Б?

А его не было, плана этого. Как всегда, я действовала импульсивно, не думая.

Двери лифта открылись на первом этаже, я спустилась с последних восьми ступенек и с колотящимся сердцем толкнула дверь подъезда.

Эх, была – не была!

– Привет, Сережа!

– О, Ирка, привет! Куда собралась?

– За хлебом, в магазин. Хочешь со мной?

Он прищурился, будто взвешивая все за и против, а потом сказал:

– Ну, пошли.

– А ты что тут один сидишь? Где все?

– Я никого не звал пока, решил посидеть один, подумать, чтобы никто не мешал.

– А-а-а… – разочарованно протянула я. – И тут я нарисовалась. Ну, извини.

Я сделала шаг назад. Ну, сказал же, что хотел один посидеть, чего полезла, дура?

– Да погоди ты! – внезапно Сергей удержал меня за руку. – Ты мне не мешаешь, я же не сказал, чтоб ты уходила.

Я стояла как вкопанная и молчала. Я была ошарашена его прикосновением. Он не убирал руку, и его пальцы жгли кожу, будто огнем. Мне казалось, что кожа сейчас покраснеет, и будет ожог. Как я объясню это дома? Я присмотрелась к его кисти – может, там какой-то предмет, что так греет, и это очередной прикол, и он сейчас рассмеется? Но нет, ничего, кроме его пальцев. А потом вдруг стало холодно, и рука покрылась мурашками.

Он заметил:

– Замерзла?

– Наверное.

– А что так легко оделась? Хоть и тепло, еще же не лето, только 20—е мая. На, накинь мою толстовку!

Он протянул мне свою серую толстовку, которую носил, кажется, всегда, за исключением школы. Я вдела руки в рукава, но не стала застегивать молнию – смотрелось бы нелепо, ведь она была больше на два размера, наверное. Я в ней утонула. Меня окутал чуть резкий запах какого-то парфюма.

– Что это? Туалетная вода?

– Ну…да… – стушевался Сергей. – Не нравится?

Он, наверное, шутит. Как это может не нравится? Запах сводил меня с ума, мне хотелось завернуться в его толстовку, как в плед, и никогда не вылезать из нее. И улыбаться. И фантазировать себе… Ну, не знаю, что может нафантазировать шестнадцатилетняя девчонка? Случайные прикосновения, от которых сердце уходит в пятки, неловкие объятия, неопытные поцелуи… Хотя, почему неопытные? Это у меня – неопытные. А Сергей целоваться умеет, знаю, видела пару раз, как он целовал то одну, то другую девчонку за углом школы.

– Нравится. Как называется?

– Без понятия. Знаю, что там, на коробке, акула нарисована.

– Вкусный запах.

– Смешная ты. Разве говорят про парфюм – вкусный? По мне, это больше к блюду какому относится. Вкусный, – еще раз усмехнулся он, и я вдруг почувствовала себя малолеткой, которая не знает, как правильно.

Опять сказала не то. Ну почему со мной так всегда? Говорю не то и не так, и он меня постоянно высмеивает? Это обидно, между прочим.

Чтобы скрыть досаду, решила перевести тему:

– Надумал, куда будешь поступать?

– Да вроде бы. Хочу быть журналистом, корреспондентом. Хочу объехать весь мир, и писать о тех местах, где побывал.

– Круто!

– Ну, если поступлю.

– Конечно, поступишь!

– Ты в меня веришь? Не сомневаешься во мне? – он шутливо толкнул меня плечом.

– Конечно, я в тебя верю. Почему я должна сомневаться?

– Ну, кое-кто не верит…

– Ну и дураки, значит! – с вызовом сказала я.

– Ирка, спасибо тебе!

Сергей вдруг остановился и порывисто меня обнял.

Слава богу, что он не заглянул мне в лицо, и не видел, какой шок был на нем написан.

Он. Меня. Обнял. Обнял, господи!!! Как же это здорово! А дальше-то что? Что мне нужно делать? Что сказать?

– За что спасибо? – прошептала я.

Он отстранился, и я испытала разочарование. Я бы предпочла, чтобы объятие длилось дольше. Ну хоть чуть-чуть.

– Как за что? – он все еще придерживал меня руками за предплечья. – За то, что веришь в меня. Ты не представляешь, как это важно, когда в тебя кто-то верит. Хотя, что бы ты представляла, ты еще малявка!

Я вырвалась из его рук и зашла в булочную.

***

Сергей. 17.

Вот черт, опять не то сказал! Надо ж было обозвать ее малявкой!

Она ведь обиделась, психанула, вырвалась, даже дверь не придержала за собой, когда в магазин зашла.

Дверь едва не хлопнула меня по носу. А надо бы, наверное! Десять баллов, Серега, за твое ухаживание! Прям супер!

Видел же, как заблестели ее глаза, когда поблагодарил ее, и что? И испугался, что…

Мне вдруг подумалось, что еще секунда, и я нырну в эти глаза, как в озёра, и больше никогда не вынырну, останусь там навсегда.

Да и какая она малявка? Всего-то на год младше. Ну ладно, на полтора. Велика разница!

Короче, надо извиняться.

Толкнул дверь и услышал ее дрожащий голос:

– Булку белого, пожалуйста.

Тоже встал в очередь – за ней был еще человек.

Пока продавец обслуживала следующего покупателя, я молился, чтобы Ира не ушла, подождала меня, и тогда у меня будет возможность извиниться.

– Ира, подожди меня, пожалуйста, – крикнул я ей в спину, когда она уже открыла дверь на улицу.

Она ничего не сказала, только повернула чуть-чуть голову в мою сторону и кивнула, сжав губы. Потом скрылась за дверью.

М-да, будет сложно, подумал я, и попросил у продавца две большие плюшки с сахаром.

***

Вначале мы шли молча. Она дулась, я не знал, как начать разговор. Только подойдя к подъезду, я глянул на пакет с плюшками в своих руках и очнулся:

– Ир, давай погуляем? Сейчас?

Она повернулась ко мне, но все еще молчала, сердито и серьезно глядя в мои глаза.

– Я хочу извиниться за то, что так тебя назвал.

Её брови взлетели вверх, выражая удивление. И вдруг складка между бровями разгладилась, и на лице появилась улыбка.

– О, это что-то новенькое! – насмешливо протянула она. – Сергей Перов и извиненья? Это нечто из ряда вон выходящее. Пожалуй, на это стоит посмотреть.

И рывком распахнула дверь подъезда, а после обернулась и так совершенно по-детски:

– Сейчас, только хлеб занесу.

Она скрылась за дверью, заставляя меня ломать голову над этой метаморфозой.

Что это было? Кто эта девчонка, что за хамелеон? Откуда эта дерзость, ирония? Откуда этот кокетливый взгляд?

Бомба.

Девочка взрослеет. И эти 1,5 года уже не такая пропасть, как казалось раньше.

Через 10 минут она спустилась и даже улыбнулась.

– Куда пойдем?

– Пойдем на стадион. Там можно посидеть, пообщаться. У меня есть две извинительные плюшки.

Она засмеялась. Так искренне, так открыто, раскрыв рот и запрокинув голову.

– Извинительные? Класс! Ну, пойдем, буду принимать твои извинения.

Я улыбался остаток пути. Не знаю почему.

Кажется, я влюбился.

***

Ира.16. Его выпускной.

У него сегодня выпускной. Вернее, был вчера ночью. Они должны были веселиться до самого утра. Первая взрослая ночь. Ночь, когда можно всё. Ну или почти всё – у кого-то пошли на выпускной родители, а это ж контроль. Всевидящее око.

Зло не дремлет.

Вот тебе и свобода.

Я вышла гулять с собакой и увидела его, возвращающегося с остановки. В черном костюме, с галстуком. Он был таким взрослым!

Во всем его облике – от блеска лакированных туфель до новой прически, хоть и немного потрепанной – чувствовалась эта «взрослость». Хотелось ее почувствовать, ощутить, прикоснуться к ней. Словно примерить платье из разряда вечерних и понять – а как тебе в этом будет? Подойдет ли? Понравится? Я представила картинку: я в платье в пол с вырезом на спине, стою рядом с Сергеем, на нем вот этот же костюм, и его рука на моей обнаженной спине, словно мы собрались вальсировать. И улыбнулась.

– Чему улыбаешься, красотка?

– Да так, своим мыслям.

– Каким? Расскажешь? Или покажешь? – подмигнул мне Сергей.

Я не узнавала его. Он был таким расслабленным, раскрепощенным. Игривым таким. И мне это нравилось. Это будоражило.

– Не поняла. Как это?

Он приблизился, потрепал пса по голове, и когда тот радостно завилял хвостом, Сергей выпрямился и прижался ко мне, прошептав в ухо:

– Ну, бывает, не можешь сказать словами, но можешь показать. У тебя так? Ты, наверное, думала о том, какой я клёвый, как тебе нравлюсь, и как было бы приятно меня целовать?

Завороженная его голосом, я широко распахнула глаза. Неужели это настолько очевидно? Я не раздумывала, что ответить. Мои губы сами по себе сложились в слово «да».

И тут он меня поцеловал.

Вернее, попытался. Прижался ко мне своими мягкими губами. Я была в таком шоке, что так и осталась стоять, как истукан. Ничего не делая. Не целуя его в ответ. Не дав ему ни малейшего знака, что мне это приятно, что мне этого хочется, что именно об этом я мечтала сутками напролет.

Он отстранился, усмехнулся мне в лицо:

– Так и знал, что ты еще не умеешь целоваться, малявка!

И зашагал к подъезду.

Я оправилась от шока, побежала следом:

– Я научусь, Сережа, я обещаю, я же люблю тебя!

Он притормозил:

– Любишь? Ты понятия не имеешь, что такое – любовь! Поди начиталась книжек и наслушалась подружек. Какая любовь может быть в 16 лет? Тебе же 16, Ира? Что ты знаешь о жизни?

– Что с тобой, Сережа? Почему ты так со мной разговариваешь?

– Как – так? – Потом вздохнул и добавил: – Не надо влюбляться в меня. Это пройдет. Не бывает любви один раз и на всю жизнь. Тем более в 16.