Фаэль
разглядывал рыжий хвост, недовольно дрожащий почти у самой земли, и пытался
что-нибудь сказать, но не мог, настолько его не слушалось тело. В этот миг он
проклял свою жалость к себе и весь этот несправедливый мир, и конечно же его
никто не услышал, только многочисленные боги, наверное. Фаэль в этот миг
надеялся только на них, иначе он не хотел представлять ярость Алого генерала и
свою собственную смерть.
Они неслись сквозь ночь. Фаэля нещадно
трясло. Он никогда раньше не скакал на лошади, потому что не являлся богатым
человеком, а в приюте, да и в школе такому не обучали. Он видел перед собой
землю, иногда он замечал кусок неба с рассыпанными звёздами, и страх становился
всё больше, чем дальше они устремлялись на восток.
Фаэль догадывался куда его везут, в
груди теплилась надежда, что это не так, но перед глазами бежали оборотни, а
они явно устремлялись на свою территорию. Загвоздка заключалась в неизбежности
наказания. Вампиры не прощали ошибок себе, а другим тем более. Для их шпионов ―
теней не было границ. Приговорённого находили если и не сразу, то через
несколько месяцев или лет. Время так мало значило для бессмертных, они умели
выжидать и убивать врага, как только он расслабится и забудет о слежке. Поэтому
вслух говорить о тенях боялись. Вампирам в этом плане могли противостоять
только оборотни, их чуткий нюх обнаруживал невидимых шпионов и сразу уничтожал.
До сих пор оставалось загадкой, почему вожак
оборотней волк Хебер Олиф на протяжении всей жизни поддерживал Чёрного
властелина и просил об этом своего сына Херта Хебера, а тот своего. Эта
странная традиция не нравилась большинству лесных перевёртышей.
Оборотни жили около трехсот лет. Они
ненавидели хладных с начала времен. Недовольство увеличивалось, пока после
смерти очередного вожака не случилось первое восстание оборотней, которое
ничего не дало, если не считать около сотни выгоревших человеческих поселений,
а затем месть вампиров ― опустошительный
поход на территорию лесных жителей. Созданный волшебный огонь пожирал всё на
своём пути, пока оборотни не выслали гонцов о поражении с нижайшей просьбой
усмирить стихию.
Фаэля начало укачивать, а от мыслей
становилось еще хуже, хотелось отключиться и провалиться в небытие, но эта
тряска не смогла бы дать возможность хоть и на время стать похожим на настоящий
труп. Наконец, его стошнило, когда оборотень решил перепрыгнуть преграду и
приземлился чуть не упав. Волк повернулся и презрительно тявкнул. Мимо
пробежала лиса, ехидно смеясь, а также черный и серый перевёртыши с забавными
выражениями на мордах.
Мысли после такого не очень хорошего
поведения желудка прояснились, и Фаэль со злостью подумал о том, что пора
предпринять решительные действия. Проповедник он в конце концов или нет! Они
снова бежали в сторону лесов, хотя он скорее скакал, так ему во всяком случае
казалось. Голова начала опять раскалываться, а на ум приходить не очень здравые
мысли о проклятии. Такое на трезвую голову ему бы не пришло даже при самых
чудовищных обстоятельствах.
― Отпустите меня! ― наконец, после
многочисленных попыток прохрипел он.
Оборотни будто и не слышали его, и ему
даже показалось ускорили шаг. Фаэль нахмурился и попытался найти остатки
гордости. Там, на дне, куда он не заглядывал очень давно зашевелилось почти
забытое чувство. Как он устал бояться. Пора! Хватит!
