— Клауд, ты сейчас о чём? — настороженно спросил Джереми.
— Ты привёл в мой дом любовницу, чтобы Маринда ни о чём не узнала… Нет?
Что?! Я — любовница этого полицейского, который портит мне жизнь? Мне даже стало трудно дышать от такого поворота мысли художника. Я начала обмахиваться рукой.
12. 12 глава
— Клауд! Ты в каком мире живешь? Мы расстались с Мариндой два месяца назад! — продолжал разговор капитан Лоран.
— А эта Ама…
— Не моя любовница!
— А чай пить не…
— Просто пить чай из чашки желательно с конфетами.
— У тебя ничего не треснет от конфет? — проворчал Монтэ.
Хлопнула дверь, и мужчины стали спускаться по лестнице. Сделала вид, что ничего не слышала, хотя мои щёки горели ярче алого пламени, я взяла первый попавшийся рисунок с пола и старательно изображала, что его рассматриваю.
— В качестве извинений ты не только конфеты должен, — ворчал Лоран. — И не только мне.
Мужчины зашли в гостиную. Джереми сразу же прошел к дивану и сел рядом со мной.
— Извините, пойду налью вам чаю, — не глядя мне в глаза, сказал художник и, пройдя через гостиную вышел в другую дверь.
— Интересная работа, правда? — ехидно спросил Лоран, указывая на рисунок в моей руке.
Я посмотрела на то, что держала. Там были обнаженные мужчина и женщина, которые “пили чай”. Листок выпал у меня из рук, щёки заполыхали, и я, попыталась ногой задвинуть набросок под диван.
— Заинтересовала светотень, — хлопая глазами заявила я.
— Угу, — ответил полицейский.
Он что издевается надо мной? Сам то хорош.
— Я слышала ваш разговор.
— Прискорбно, что мой друг не знал, что Маринда отказалась выходить за меня замуж, — не поведя и бровью ответил Джереми.
Ни чем его не смутить!
— Вам какой чай? Успокаивающий с мятой или бодрящий с имбирём? — донёсся с кухни голос Монтэ.
— Мне всё равно, а Амалии успокаивающий, — глядя на меня с пакостной улыбочкой ответил Лоран.
Посуда на кухне загремела. Я отвернулась от наглого полицейского, которого ничего не смущало, по всей видимости.
— Амалия, что вам ещё нужно, чтобы увидеть суженную моего друга? — спросил Джереми.
— Мне нужно сосредоточиться, чтобы пробудить дар. Со стороны будет выглядеть как будто я задумалась.
— То есть задушевные беседы вы с Клаудом вести не будете?
— Нет это не обязательно.
— Слушайте, у меня нет конфет, но есть пряники, — заглядывая в гостиную, сказал Монтэ.
— Неси! — скомандовал полицейский.
Клауд исчез в недрах кухни, и Дверцы шкафчиков захлопали. Затем, что-то вывалилось и со звоном рассыпалось по полу.
— Вот непруха! — воскликнул Монтэ.
— Может, вам помочь другу? — предложила я наглому полицейскому.
— Он сам справится, не маленький.
— С вами он справился бы быстрее.
— Он провинился. Пусть отрабатывает.
Вспомнив в чем провинился художник, я опять вся вспыхнула. В гостиной было так жарко и Лоран, как печка, сидел возле меня и заставлял краснеть не то от стыда, не то от жара исходящего от него.
— И почему это ваш друг так плохо про вас подумал? — ехидно спросила я, чтобы хоть как-то сбить спесь с полицейского.
— Не знаю, но обязательно поинтересуюсь, — в тон мне ответил Лоран. — Гораздо интереснее почему он про вас подумал такое?
— Ах вы…
Только я хотела высказать капитану полиции всё, что про него думаю, как в комнату вплыл Клауд с подносом в руках. Пришлось проглотить все свои слова. Джереми же довольно улыбался.
— Мяты и имбиря не оказалось, пришлось сделать вам чай просто с мёдом. Вы не против? — поинтересовался художник, подойдя к чайному столику, заваленному его работами.
