Потом вы набираетесь опыта. И производство перестает занимать все ваше внимание. Вы все еще выпускаете отличный хлеб, но в вас уже нет той трепетности по отношению к своей работе. И вот, наконец, третий этап. Вам все надоедает. Вы, не глядя, насыпаете муку, не особо внимательно следите за печью. Все ваши навыки дошли до автоматизма, и мозг перестает принимать участие в трудовой деятельности. Есть конечно исключения, всегда находятся среди прочих настоящие профессионалы своего дела, которым монотонность и обыденность не ставит на глазах шоры, но, к сожалению, их всегда единицы.
И хорошо, если вы всего лишь пекарь. Ну, может, поругает вас руководство, на время наставив на путь истинный. Может кто-то, помянет плохим словом, вгрызаясь в подгорелый или не пропеченный бок вашей булки. Ну и что. Вред от вас минимальный. А теперь представьте, что вы милиционер или, например, врач.
Все остается тем же самым, только вместо печи, муки, дрожжей и сахара перед вами живые люди с жизненно важными проблемами. Хирург или терапевт ставит, не глядя на больного, диагноз, лишая его здоровья или жизни. Блюститель закона, не разобравшись, ломает чью- то судьбу. Все то же самое. Только ответственность и вред в сотни раз больше. А вот процентное отношение профессионалов, к сожалению, такое же.
Я всегда ревностно относился к этой проблеме, не давая себе стать одним из легиона подобных людей, доведенных рутиной до полного равнодушия и заскорузлой черствости. И вот я уже почти среди них.
А ведь были и другие времена. Я вспомнил, как переживал за первого потерянного мною товарища. Пашка был моим другом еще со времен института. И именно после его гибели я решил придерживаться золотого правила, не брать на работу знакомых. Слишком тяжело их терять, и невозможно трудно смотреть в глаза их родственникам.
Смерть Пашки была нелепой. Мы, тогда еще первая и единственная тройка, шли транзитом через Баршир – почти еще девственный малозаселенный мир. В каталоге про него было сказано, что из всех опасностей для человека самой большой являются хищники, обитающие в бесконечных Барширских джунглях. Наш путь пролегал далеко от этих мест, вдоль скальной гряды по пустынной каменистой равнине. Расстояние до точки всего лишь в двести километров мы преодолели часов за пять. Дорог не было в априори, и мы потратили много времени, блуждая меж россыпей скальных глыб, выискивая средь них проходы. Тем не менее, пять часов – были достойным результатом. Компьютер отвел на этот переход полсуток расчетного времени.
Мы были невероятно горды собой. Обыграть бездушную машину более чем в два раза нам до этого еще не удавалось. Надо было бы закрепить рекорд и поскорее покинуть этот мир, но нас сбила с толку небольшая горная речушка, попавшаяся в самом конце пути.
Кристально прозрачная вода обрушивалась с небольшого уступа, образуя живописный водопад. А под водопадом лежало небольшое, но совершенно невероятно красивое озерцо. Мы переглянулись с Пашкой, который в тот момент был за рулем, и он, не говоря ни слова, повернул транспорт к озеру. Забыв все предписанные и придуманные мной самим инструкции, мы все вместе вышли из машины и расселись на камнях посередине этого райского уголка.
В глубине прозрачной воды скользили крупные серые тени – огромные и на вид совершенно съедобные рыбины, в изобилие водившиеся в озере. Недолго думая, мы тут же при помощи ножей изготовили каждый по рогатине. И с непередаваемым детским восторгом кинулись на охоту за непугаными доселе рыбинами. Мастеров рыбалки с помощью остроги среди нас, естественно, не было, но рыба была столь ленива и непугана, что мы набили полтора десятка за какие-то десять минут. Основную добычу было решено отвезти домой, чтобы, кстати, подтвердить легенду нашего отсутствия перед домашними, для тех у кого они были. Пару же рыбин решено было изжарить, как говорится, не отходя от кассы.
