Вади-и-им, неужели это происходит на самом деле?! Не хочу... Прекрати это безумство, прошу тебя...
После многочасовой истерики меня накрыла апатия. Абсолютная отрешённость ко всему. Я не боялась, не переживала о своей судьбе, не страдала от боли, не думала...
Лишь холодная пустота, которая заполнила каждый уголок моего сознания, каждую клеточку кожи и заморозила кровь.
В себя я начала приходить через миллион лет или через секунду после того, как меня привели в комнату без окон, с облупившейся краской на стенах. Подвал. А я, оказывается, сижу на тонком матраце на пыльном полу в углу помещения. В противоположном – ведро для отходов, но я уже и не вспомню, когда в последний раз хотела по нужде. Под дверью, прямо на бетоне, лежит поднос с кружкой и куском хлеба.
Я хочу пить? Есть? Нет. От этих ублюдков мне не нужно ни-че-го.
Я ещё некоторое время пялилась в стену пустым взглядом и, наконец, начала размышлять.
Не хотела, но мысли сами собой начали заполнять мою голову, как из крана вода – сначала по капле, а затем от винта.
Итак. Меня узнали, поймали и, по всей видимости, передадут из рук в руки. Сколько у меня времени? Есть ли мизерный шанс на спасение? Как долго мне осталось жить? Сдержит ли он своё обещание? Может ли случиться так, что всё изменилось?
Нет, Алин. Заканчивай тешить себя пустыми надеждами. Ты обречена. Смирись. Ведь, знала – не верила, убегала, старалась не думать, но знала, что это когда-нибудь случится.
От него не сбежать.
А тебе, Алин, респект за попытку. Продержаться столько времени... Можно даже капельку гордости себе позволить. Всё же, если бы не грёбаный случай, то...
Мысль оборвал скрип открывшейся двери.
Обожаемый сын, незаслуживающий своей матери, собственной персоной. Посмотрел своими водянистыми глазёнками сначала на меня, затем на нетронутый поднос и, деланно грустно вздохнув, прошёл на середину комнаты:
– Ну, как? Удобно тебе здесь? Комфортно? Или есть пожелания.
– Одно. Катитесь вы в задницу.
– Вот как. Понимаю. Но и ты пойми – я человек любопытный и никогда не упущу выгоду для себя.
– Очень забавно. И какая вам была выгода от смерти Георгия Сергеевича?
– Прекрати себя распалять, – скривился мужчина. – Старик давно страдал от подагры, я, можно сказать, помог ему.
Я поджала губы и сжала кулаки, до боли впиваясь ногтями в кожу – жутко хотелось въехать по этой наглой морде. Жаль, что я так и не научилась нападающим приёмам, которые показывал мне Вадим. Господи, словно в другой жизни...
– Вы – мерзкий ублюдок! – выплюнула я со всем презрением, что успело накопиться за всё время. – Когда-нибудь вам придется заплатить за всё зло, что вы совершили!
– Думаешь, ты первая кто мне это пророчит? – рассмеялся он. – Глупая, глупая девочка.
– А у меня бабушка – ведьма в четвёртом поколении. Обязательно вспомните мои слова, когда будете гореть в аду, – настоятельно посоветовала я.
– Ладно, закроем тему. Лучше расскажи по какой такой причине все с ног сбились в поисках такой маленькой и неприметной девочки?
– Что? – деланно округлила я глаза. – Вы не в курсе?!
Мужчина раздражённо скривился и выдавил через силу:
– Вот и просвети. Будь так добра.
– О-о-о, вы просите о невозможном.
– Отчаялась до такой степени, что перестала бояться возможной боли? – хищно прищурил глаза мужчина. – Или просто забылась, увлёкшись приятной беседой? Имей в виду, что стоящий за дверью верзила будет совсем не против сломать тебе пальчик-другой.
