– Вот и ладушки, – удовлетворённо констатировал Никита, обшаривая карманы Родзиевского. – А вот и ключики от каморки папы Карло, – объявил он, извлекая связку ключей. – Какой из них от склада? Этот?
Консул отрицательно покачал головой.
– Нет? А этот? Ага, этот… Молодец, хороший мальчик, послушный. А этот, надо понимать, от ворот? Умница! Я тебе за послушание маленький подарочек сделаю. – Никита чуть развернул вентилятор и направил струю воздуха на лицо Родзиевского. – Видишь, как хорошо быть умным-разумным мальчиком. Ты посиди здесь тихонько полчасика, пока мы машину погрузим, и, если не будешь шалить, я тебя потом развяжу, хорошо?
Сунув пистолет в карман, Никита вышел во двор, отпер ворота и махнул рукой Майклу, чтобы тот заезжал. Полицейский на лавочке и на этот раз и бровью не повёл. И правильно. Какое ему дело до белых людей? Он здесь поставлен экстерриториальность блюсти, а не в чужие дела нос совать.
Открыв склад, Никита присвистнул. Впрочем, нечто подобное он и ожидал увидеть. Половину гуманитарной помощи как корова языком слизала. Силён консул в бизнесе оказался, явно по стопам старших «товарищей» пошёл. Жалко, конечно, что часть медикаментов «на сторону уплыла», но весь груз за одну ходку вывести всё равно бы не удалось, а на две ходки у Никиты не было времени. А тут в аккурат на машину будет.
Ребята из деревни, вопреки мнению о лености африканцев, работали на удивление споро. Да и картонные коробки с медицинскими препаратами, несмотря на свои габариты, были лёгкими. Майкл, естественно, в погрузке участия не принимал, сидел в кабине, слушал музыку и посасывал из фляжки «микстуру». Никита же руководил погрузкой, то и дело бросая взгляды на улицу – не покажется ли секретарша или вице-консул. Но всё обошлось.
Через полчаса погрузили последний ящик, накрыли машину брезентом, и довольные аборигены полезли в кабину.
– Счастливого пути! – махнул рукой Никита.
Майкл на прощание поднял ладонь, улыбнулся сквозь закрытое стекло, и «катерпиллер», тихо урча мощным мотором, с элегантным достоинством крупногабаритного монстра выплыл за ворота.
Никита закрыл ворота, вернулся к складу, и вытащил из кармана «макаров». Вынув обойму, он бросил пистолет за порог склада, а обойму зашвырнул в густую траву на территории консульства. Затем закрыл склад и вернулся в кабинет Родзиевского.
– Вот всё и закончилось, – весело объявил он с порога. Успешно проведенная операция настроила Никиту на мажорный лад. – А ты боялся…
Он вынул кляп изо рта консула, затем развязал его. К удивлению, Родзиевский ничего не сказал. Левой рукой достал платок и принялся молча вытирать окровавленный нос, мрачно глядя куда-то мимо Никиты. Правую опухшую кисть руки он держал перед собой на весу.
– Я рад, Арнольд Михайлович, что мы расстаёмся без гневных фраз, типа «мы ещё встретимся!» – примирительно сказал Никита и положил на стол связку ключей. – Кстати, не советую после моего ухода звонить ни в полицию, ни в комендатуру. Иначе при аресте и дознании всплывёт вопрос, куда же подевалась вторая половина груза. Я понимаю, что местным властям это до лампочки, но как к этому отнесутся в МИДе? Что же касается моего «длинного языка» в Москве, то кто поверит словам обыкновенного санитара о стяжательских наклонностях консула без веских доказательств? Да и мне сутяжничать с вами не с руки – одна морока. Так что бывайте здоровы!
