Глава 3
Становление мужественности
Сумерки еще не сгустили краски, страшное все еще кажется страшным, а мимо красивой дамы даже слепой не пройдет равнодушно. Так же и милиция. Набирая в свои стройные ряды самых ответственных, не утомленных интеллектом и физической нагрузкой, обувая их в тяжелые говноступы в клепках, наряжая в празднично-серый цвет, и наградив именной резиновой палкой, героев выпускают бороться с организованной преступностью. Сами герои, прежде всего думают, что организованная преступность это в меру пьяные соотечественники. Они еще могут передвигаться, но уже ходят галсами. Те кто пьяные в дупель, к организованной преступности не относятся. Они как лежали, так и продолжают лежать на остановках, тротуарах, но угрозы по мнению милиции для любимого населения не представляют. В тот момент, когда Анатоль окучивал Мандельштама, по улице шли три богатыря. У самого высокого, из бот вылезли брюки, и он походил на отдыхающего в бриджах, у второго уши из милицейской бейсболки торчали как у ежика, у третьего резиновая дубинка пристегнутая к брюкам волоклась по асфальту. У каждого в руках был планшет как у летчика времен второй мировой. Была бы ночь, они естественно прошли бы мимо подонка, но сейчас было четко видно, что он не вооружен.
– Нуче мужики, – длинный постучал палочкой по ладони, – пройдем или как?
– А может это сын покойного? – карлик поправил налезающий на подбородок ворот рубахи.
– Я думаю надо отработать прием номер два, – уши залезли под шапку, воин принял боевой вид.
Приземлившись в очередной раз, Анатоль решил было отдохнуть.
– У вас закурить не найдется? – спросил карлик детским голосом.
– Получай! – длинный приземлил дубину на голову хулигана.
Второй удар под колени нанес средний. Анатоль сперва согнулся вперед, затем назад.
– Синица, синица, – нанося удары ногами в нетренированный живот Анатолия, длинный вызывал штаб, – я зяблик.
– Зяблик, я синица, – раздалось в ответ, – чиво надо?
– Мы тут эта…, – длинный задумался, – поймали ….который памятники портит.
– Чьи памятники?
– Сейчас, – длинный стукнул как по двери, костяшкой пальца, по спине среднего, – чей памятник?
– А я откуда знаю? – удивился тот.
– Мандель…, – начал читать карлик.
– Манделя, – уверенно доложил длинный.
– Хер с ним, с этим Манделем, – синица выключилась.
– Ну чего, допинаем его к дороге? – карлик не нагибаясь открыл левый глаз Анатоля.
– Сказали, хер с ним, с Манделем этим, – длинный поправил портупею, – Шурик, протраль карманы, нет ли там взрывчатки.
– Слушаюсь, товарищ младший ефрейтор, – средний натренированным движением пальцев пробежался по одежде и сумке лежащего, – только книга.
– С картинками? – длинный взял ее за переплет, и стал читать по слогам, – червячные передачи…тьфу.
– Ладно, отходим, – кидая книгу рядом с телом, длинный подтянул брюки.
Окидывая хозяйским взглядом выделенный надел, трио пошкандыбало обеспечивать порядок дальше. Ветер колыхал одинокую прядь на голове Анатоля. Зеленая муха, хотела сесть ему на ухо и отложить яйца, но лапки уловили жизнь бьющуюся в ветхом теле. Муха взлетела и гонимая штилем, полетела к ближайшей куче собачьего дерьма. Анатоль встрепенул бровями, выпрямил ноги. Через две минуты он предпринял попытку встать. Обхватив за ноги монумент, он стал карабкаться к солнцу.
– У вас закурить не найдется? – снова раздалось сзади.
Поняв, что следом последует удар по темечку, Анатоль рухнул на землю. Палка просвистела, но не попала.
