– Нажрался чувырла, – очередной милицейский патруль, взял нарушителя под руки и поволок к припаркованной на газоне машине.
– Добро пожаловать, – дверь ударила по барабанным перепонкам очередного гостя.
– Не прижимайся гнида, – Анатоль раскрыв глаза обнаружил сидящего рядом монстра.
Не мытый и не чесанный, с ногтями в стиле Фрэда Крюгера, в кедах и разных носках, он смотрел на новичка. Сунув в пасть спичку, человек прошелся ею по дуплам, отрыгнул не пищевым запахом, поерзал немного и пернул.
– Поехали, – он стукнул по решетке отделяющей хозяев и гостей, – плацкарта занята.
Будто водитель специально ждал этого сигнала, машина несколько раз дернулась жухлым телом, затем стартер все же одолел сопротивление и она тронулась. Внутри Анатоля словно распрямилась пружина. Она толкнула его к дверям без ручки. Анатоль стал терзать торчащий хвостик, пытаясь провернуть язык. Сосед расплылся в улыбке. Расчувствовавшись, он даже заткнул пальцем одну ноздрю, и точным броском высморкнул из второй зеленую соплю на спину коллеги.
– Выпустите! – Анатоль стал царапать металл, – меня мама ждет.
Сосед заржал изо всех сил. Через несколько минут драндулет замер, из вне послышались шаркающие шаги.
– Принимай дрова, – раздался веселый голос.
– Граждане отдыхающие, – дверь открылась, представив веселое лицо, – пансионат и персонал благодарит Вас за правильный выбор. Полный комплекс услуг, услужливое обхождение, полное гособеспечение…
– Я хочу домой, – Анатоль показал книгу.
– Не перебивай засранец, – человек схватил его за шкирку, – бегом вытряхивайся, и не шоркай.
Приземлившись на руки, Анатолий увидел перед дверями вывеску.
«Городской вытрезвитель им. Бахчисарайского фонтана».
– Можно руку? – сосед протянул свою клешню, предлагая сотруднику помочь выйти.
– Может тебе хлеб соль преподнести? – милиционер улыбнулся, – а нука вытаскивай свою жопу!
Человек наступил на спину Анатолия, и чинно прошел в здание.
– Вставай, хватит, – Анатоль ощутил легкое подталкивание по животу, – скоро ужин…сардины…люляк ебабы…ташлыки.
Вытрезвитель внутри смотрелся гораздо загадочнее, чем снаружи. Зеленые стены, не обремененные полками, содержали только плакаты, призывающие не пить много, и фотографии, призывающие фотографа пользоваться очками, в момент съемок и печати. Рядом со стеной сидел попутчик. Напротив него, за пластиковым оконцем лежала фуражка и банка березового сока.
– Деньги, золото, – человек принес разнос, – кредитные карты.
– Спасибо не надо, – махнул рукой Анатоль.
– Типа юмора, да? – поднос переместился к грязному, – и тебе не надо?
– Если можно, дайте матрас, – зевнул тот, – день тяжелый был.
Не выдоив с новичков ни копейки и ни грамма, их повели мыться.
– Снимайте свои доспехи, – санитар, протянул по куску мыла, – и что б ни одна мандавошка на Вас не осталась.
– А шампуня нету? – поинтересовался, стягивая шаровары, новый друг Анатолия.
– Ты последний выпил, – санитар улыбнулся, – теперь мыло грызи.
Анатолий раздеваться не спешил. Мысли в ушибленной голове выстроились в ряд.
– Я не пьян, – сказал он санитару, – я банан на памятник ничайно уронил, …меня избили…а у меня книга библиотечная…там про Малевича рассказывали…
– Книгу вернут, – санитар рывком снял с него рубаху, – сюда очередь попасть, спроси у Кеши. Проспишься, и завтра домой. Держи мыло и наслаждайся стерильностью.
Вымывшись, под трубой изогнутой буквою зю, водой коричневого цвета, равномерно распределив по телу грязь, два раза поскользнувшись на жирном полу, Анатоль вышел на свет. Друг вышел еще раньше, вода его пугала, поэтому он лишь пописал на пол, заткнул душевую трубу мылом и утрамбовал его поглубже пальцем. Получив трусы и майку, узники вытрезвителя пошли в комнату отдыха. Кеша шел развязанной походкой, щекоча по ходу яйца. Анатоль склубив руки на груди ощущал себя личинкой опарыша среди голодных муравьедов.
