Операция «Трест». Расследование по вновь открывшимся обстоятельствам - страница 2

Гражданская и внешняя войны были окончены. «Белые» и иностранная контрреволюция – истреблены массовым и индивидуальным террором или же бежали за границу. Но «гидра контрреволюции» могла возродиться в любое время. И степень её угрозы превосходил градус ненависти к большевикам со стороны народностей бывшей империи, постыдно обманутых словами Ленина «о праве наций на самоопределение» (впрочем, как и могильщик его детища СССР – Ельцин: «берите суверенитета сколько сможете»). Новая интервенция, ренессанс Императорской России составляли главную проблему дальнейшего существования советской власти. Перед ВЧК была поставлена задача пресечь попытку европейских государств организовать очередную агрессию и не допустить воцарения прежней династии Романовых. Аналогичное указание было вменено и советской дипломатии; опереться на такую же страну-изгоя – Германию (обида на мировое сообщество их сближала), вбить клин раздора между бывшими союзниками и ввергнуть их в политические интриги, посулив «лакомые» куски бизнеса в СССР. К тому же потерявший свой рынок добычи и сбыта международный капитал не оставлял надежд на возвращение. Существовала, наконец, конкретная сила, которая, по мнению большевиков, не только была способна сыграть значительную роль в призыве иностранных сил к «интервенции», но и сама могла стать грозным оружием, как политическим, так и военным. Этой конкретной силой были беженцы из бывшей Российской империи, заполонившие европейские страны, и в первую очередь насчитывавшие свыше полутора миллиона человек – русские.

Её основная масса была в политическом и в социальном отношении глубоко разделена и противопоставлена. В политическом смысле главную организационную и антибольшевицкую силу беженцев составляла в ту пору именно её правая часть: монархисты – сторонники абсолютного самодержавия и монархисты конституционные, ратовавшие за ограничение самодержавия Конституцией. Огромное большинство военачальников и офицеров были также монархистами. Значительная часть левой «Русской заграницы» (республиканцы) не потеряла ещё и в то время надежды на соглашение с большевиками или на собственный приход к власти путём государственного переворота снизу или в результате эволюции большевизма. Левые неохотно покидали страну, но за границей организовывались медленно, не проявляли склонность к блокировке даже между собой. Не говоря уже о блоке с правыми партиями. Причина в том, что часть наших соотечественников оказалась за границей из-за страха перед ужасами Гражданской войны или неприятия советской власти. Но при этом они не собирались с этой властью бороться. Другие эмигранты, большинство которых составляли те, кто с оружием сражался против большевиков, не собирались сидеть сложа руки. Они создавали организации, главной целью которых был реванш за поражение и свержение советской власти.

Главнокомандующий Русской армией генерал-лейтенант барон Петр Николаевич Врангель

Последние имели в руках армию, обладали широкими международными связями, пользовались помощью крупного международного капитала, имели и собственные, и притом далеко не малые, финансовые возможности. Последний русский Главнокомандующий, генерал барон П. Врангель, обладал значительным военным и политическим капиталом и находился в своём штабе в г. Сремские Карловцы в Югославии. Во Франции находился великий князь (далее – В.К.) Николай Николаевич, дядя убитого большевиками последнего императора России, бывший в глазах большинства монархистов и прежде всего армии представителем законной монархической власти. В Великобритании, а затем в Бельгии проживал генерал А.И. Деникин. В Париже и в Лондоне возникли русские комитеты, объединившие военных, промышленников, финансистов и бывших царских сановников. В Берлине нашли своё пристанище более десяти политических и парламентских деятелей с небезызвестным Н.Е. Марковым 2-м во главе (далее – Н. Марков).