Операция «Трест». Расследование по вновь открывшимся обстоятельствам - страница 4

Да. Это были не рабочие Путиловского или Мотовилихинского заводов и не железнодорожники-путейцы или металлурги. Устроиться же работниками умственного труда мешало отсутствие необходимого диплома. Но всё это не шло ни в какое сравнение с вопросом – как дать образование детям. Помнившие лучшие времена Императорской России, они не могли смириться с мыслью, что дети растут неучами, лишёнными возможности лучше обеспечить своё будущее. Иностранные учебные заведения, прежде всего в Праге и в Вене, по мере возможностей оказывали посильную помощь, и русской молодёжи было кого благодарить[9].

И выход отчасти был найден благодаря бывшему хозяину бакинских нефтепромыслов, основателю нефтяного гиганта «Роял Датч Шелл», ярого врага большевиков – Генри Детердингу. Вообще-то, не столько ему, сколько его жене Лидии Павловне Детердинг (княжне Кудеяровой-Багратуни), потомственной донской казачке (когда молодая Лидия выступала на сцене, её, по воспоминаниям современников, и объявляли как «донская казачка»)[10].

Время неумолимо гнало всё новые волны подданных бывшей империи подальше от вошедшего на её обломках кровавого режима большевиков. Париж обильно наводняли русские беженцы. Не всем было дано найти свою жизненную нишу в преклонном возрасте в чужой стране. Многие десятки тысяч соотечественников нуждались в элементарной моральной и материальной поддержке, особого внимания требовали старики и больные. На спонсорские деньги ещё не разорённых соотечественников создавались различные благотворительные организации, в которых работали такие же русские, из тех, кому средства или горячее участие в чужих судьбах позволяли отправлять свои обязанности безвозмездно.

Наступивший 1922 года подвёл некую романтическую черту европейцев от нахлынувших союзников по Антанте. Первоначальный интерес к ним стал угасать, и вскоре российские беженцы воспринимались как заурядное явление. Сами они ещё не осознавали этого, но жизнь заявляла свои права и стучалась к каждому ежедневными вопросами: как выжить?

Свойственная для русских социально обезпеченных и аристократических кругов разобщённость в чуждой и чужой обстановке усиливала кастовое размежевание, сектантство. Усилилось враждебное противостояние между «прогрессивной интеллигенцией», аристократией и представителями Императорской династии «дома Романовых». Доведённая предрассудками и предубеждениями воспалённая предвзятость и ненависть, со взаимными обвинениями в постигшем всеобщем крахе, делала почти невозможной совместное сосуществование в первые годы жизни за границей. Что характерно, этот процесс расколол и Русскую армию генерала П. Врангеля, которая в 1920–1922 годах «охладела» к монархическим кругам. Единственное, что их стало объединять, – нежелание иметь что-либо общее со страной пребывания и её населением. Все бредили надеждой на скорое возвращение в «прошлое». Все старались смириться с нынешним, ужасным положением, и сами жизненные обстоятельства, выпавшие на долю русских беженцев, переживались легче, поскольку уравнивали всех.

Как писала великая княгиня Мария Павловна младшая: «…Психологически мы были интересны, зато в интеллектуальном отношении ровно ничего собою не представляли. Все наши разговоры сводились к одному: прошлое. Прошлое было подобно запылившемуся бриллианту, сквозь который смотришь на свет, надеясь увидеть игру солнечных лучей. Мы говорили о прошлом, оглядывались на прошлое. Из прошлого мы не извлекали уроков, мы без конца пережёвывали старое, доискиваясь виноватых. Собственного будущего мы себе никак не представляли, и возвращение в Россию – в нем мы тогда были уверены – виделось только при весьма определенных обстоятельствах. Жизнь шла рядом, и мы боялись соприкоснуться с ней; плывя по течению, мы старались не задумываться о причинах и смысле происходящего, страшась убедиться в собственной никчемности. Жизнь ставила новые вопросы и предъявляла новые требования, и все это проходило мимо нас. Податливые, мы легко приспосабливались к меняющейся обстановке, но редко были способны укорениться в новом времени…»