Описание земли Камчатки - страница 14

Суда заводятся в оную во время прибылой воды, а в убылую воду так она узка, что через перескочить можно, и так мелка, что суда на бока валятся; однако от того не бывает им повреждения, для того что дно ее мягко.

Амшигачева, по-камчатски Уаушиммель, речка от Чекавины верстах в 9 течет в Большую реку с северо-восточной стороны. Обе объявленные речки прозваны от казаков именами камчадалов, Чекавы и Амшигача, которые на них жилища свои имели.

От речки Аушиммеля в 5 верстах, на северном берегу Большой реки, есть камчатский острожек, Коажчхожу называемый, под которым пал в помянутую реку небольшой ручей одного имени с острожком.

В 8 верстах от объявленного острожка пала в Большую реку Начилова речка, а по-камчатски Чакажу, которая потому наипаче знатна, что в ней множество жемчужных раковин находится, но жемчуг оный не чист и не окатист. На устье ее есть камчатский острожек, Чакажуж называемый, который слывет и Елесиной заимкой от того, что там поселился казачий сын по прозванию Елесин.

Быстрая река, по-камчатски Конад, впала в Большую реку тремя устьями, из которых нижнее от речки Начиловой в 6 верстах, среднее от нижнего в 2 верстах, а верхнее от среднего в полуверсте. Нижняя протока называется Ланхалан, а средняя – Каткыжун.

Быстрою прослыла она по быстрому своему течению и многим шиверам и порогам: впрочем, где она течет по местам низменным, там весьма широка от разделения на многие протоки, а где между горами, там столь узка, что камчадалы местами с берега на берег перетягивают сети для ловления уток.

Посредством Быстрой реки можно бы было ходить на малых лодках от Пенжинского моря до самого океана, а именно от устья Большой реки вверх до устья Быстрой и вверх по Быстрой до ее вершины, а от вершины Камчаткою-рекою, которая течет из одного с нею болота, до самого Восточного моря, ежели бы она вверху лесом не была засорена, отчего верст 40 до вершины лодок провесть не можно.

Путь сей хотя бы был и труден и несколько продолжителен, ибо ради быстрого реки течения и многих находящихся но ней шивер и порогов, где кладь берегом обносить должно, более десяти верст на день перейти нельзя, как оное в 1739 году в проезде на Камчатку самому мне изведать случилось; сверх того, с вершины Быстрой до Камчатки должно бы было лодки версты с 2 болотом перетаскивать; однако из-за того что летом из острога в острог всякую кладь на людях носят, было бы от водяного оного ходу немалое облегчение камчатскому народу, который под казенные тяжести берется в подводы; потому что двадцать пудов, например, клади, под которую 10 или 15 человек потребно, могли бы с гораздо меньшим трудом перевезть в лодке два человека, а притом бы и купечеству была такая способность, чтобы оному всегда был путь без препятствия, который ныне токмо зимою отправляется.

Впрочем, надеяться можно, что помянутая народная тяжесть и без того отвратится, когда тамошние переведенцы лошадьми разведутся, которые для перевозки клади будут там употребляемы с великою пользою, ибо из Большерецка до Верхнего Камчатского острога способно ездить и телегами, а инде почти нигде во всей Камчатке для частых речек, болот, озер и высоких гор летом на лошадях никак проехать нельзя.

Летняя дорога, которою из Большерецка в Верхний острог пешком обыкновенно ходят, проложена из Большерецка вверх по Большой реке до Каликина или Опачина острожка, от острожка переходят они чистым местом на реку Быструю прямо и следуют вверх по ней до камчатской вершины, а оттуда по восточной стороне реки Камчатки до Верхнего острога, где в оный лодками чрез Камчатку перевозятся.