– Куда? – недоуменно уставился обоими глазами на вахтенного командированный. – Я уже прибыл…
– Э, надоел, – пробудился от дремы матрос, – вон туда иди. Видишь, открыто? Там на двери будет написано: «Старпом». Тебе туда надо.
– Спасибо, – вежливо ответил Ваня и направился к открытой металлической двери.
В узком коридорчике было жарко. Отчетливо слышался гул работающего на малых оборотах двигателя. Ваня нашел дверь с табличкой «Старпом» и неуверенно постучался. На стук никто не отозвался, поэтому Иван после некоторого колебания попытался открыть дверь. Дверь оказалась заперта, и инженер-испытатель, подхватив с пола дипломат и пакет, поплелся к выходу на палубу. Снаружи над выходом нависла тень от следующего этажа надстройки. Оттуда через какую-то дырку с журчанием полилась грязная вода.
– Эй, скажи этому Корову, чтоб не выливал вода на мостик! – закричал проснувшийся вахтенный матрос. – Шпигаты засориш, кто чистит будет?
Вода перестала течь, и Ваня ступил на солнечный свет.
– Нету старпома, – сказал он стоящему матросу.
– На мостик иди, – ответил вахтенный, мешком упав в шезлонг.
– Коровин, – загудел низкий голос сверху, – кто тебе разрешил брать пожарное ведро?
– Так оно лежало … – послышался другой голос, повыше.
– Я тебе покажу «лежало»! Что там за посторонний человек ошивается? Вахтенный!
Матрос резво соскочил с шезлонга и, подняв голову, ответил:
– Рыбонасоса это. Ему старпома надо.
– Пусть сюда поднимается, – прогудело сверху.
– Я же тебе говорил, на мостик иди, – с упреком обратился вахтенный к Ване. – Вот трап, видишь? Наверх иди. Там твоя старпома.
Солнце слепило глаза, и Ваня почти на ощупь начал карабкаться по крутой железной лесенке-трапу. Когда ступеньки трапа закончились, Ваня обнаружил перед собой толстый живот, обтянутый грязной тельняшкой. Обладатель живота и тельняшки оказался краснолицым мужиком. На голове его лихо сидела мятая фуражка с якорем.
– Я главный механик, Петр Степаныч, – представился он, сунув Ване ладонь с въевшимся в нее мазутом. – А вы кто будете?
– Акулич я, Иван, – скромно представился Ваня. – Я на испытания командирован. Из Воронежа. А вы не знаете, где старпом?
– Старпома нет. Съехал на берег. Я в курсах, ты у него в каюте будешь жить. Погоди, сейчас вот одну штуку закончу и дверь тебе открою, чтоб устроился.
Примерно через час прибыл старпом, но это уже не имело значения. К этому времени Ваня облазил почти весь корабль, наобщался со словоохотливым «дедом» – механиком, и пребывал в состоянии непереходящего восторга.
– Вообще-то я не механик, – рассказывал ему «дед». – Должность называется «главный энергетик». Корабль-то у нас самый что ни есть современный. Из фрегата переделан. Серия эта не пошла, так ее пустили на гражданку, под рыбонасосы. А «дед» – это с прежних времен кличка такая у всех механиков. У нас не паровой котел и не дизель – турбина. Видал когда такое? Два ходовых винта и еще два по бокам – подруливающие. Те, правда, электрические. Захотим – боком пойдем. К любому пирсу причалим. Ты на море был?
– Был, – отвечал Ваня. – На Черном. С родителями, когда в школе учился. Потом как-то не до того было.
– А я на северах ходил. На сухогрузах. В Швецию, в Норвегию. А сейчас вот, видишь, по Волге-матушке чапаю. Но пароход наш – чистое золото! Пойдем на Каспий, мы ему копоти-то дадим. Есть такое задание, заодно и на максимальный ход его проверить. По бумагам должон тридцать три узла давать! Ты представляешь?
