– Да, дорогая? – сказал мужчина.
– Даромир Эльфхем, прошу, на работе называйте меня хотя бы по имени, – проговорила секретарь. – К вам гости! Странствующая путница – Канойя, и… Аза-лоро.
Тут мы и вошли. Соблюдая этикет, мы сделали небольшой реверанс. Даромир был слегка ошеломлён нашим появлением, в особенности он смотрел с изумлением на Аза-лоро. Затем Старейшина сделал небольшой поклон в нашу сторону и указал на кресла, чтобы мы присели. Он выглядел не слишком старо, хотя я знала, сколько он прожил. У него была рыжая, густая, но не длинная борода, и такие же рыжие и густые волосы. Кожа не выдавала сильных морщин, а карие глаза были посажены неглубоко. Его лицо выглядело добрым и приятным, поэтому волнение, которое я испытывала перед дверями кабинета, исчезло. Мы сидели в креслах и наблюдали за Даромиром, который ходил по кабинету, задумавшись и опираясь на свой длинный посох. Я перевела взгляд на стол Старейшины. На нём был крупный, магический хрустальный шар, который служил средством общения с другими людьми по всему миру. Также на столе лежали какие-то бумаги, пергаменты, свитки, записки и открытка с надписью «С любовью», а также стояла корзинка с конфетками. В кабинете Старейшины стояли высокие полки, которые сплошь были заполнены различными книгами и бумагами, на стенах висели карты, различные эскизы и чертежи. Также в кабинете располагался камин, который сейчас не горел. Атмосфера была уютной, но в то же время настраивающей на работу. Здесь было достаточно светло, в отличие от коридоров и кабинета секретаря, потому что имелось большое панорамное окно, которое сейчас не было занавешено шторами.
Старейшина обошёл в раздумьях весь свой кабинет, вернулся к своему столу, опёрся на него руками и произнёс, глядя на Аза-лоро:
– Ты же понимаешь, что твоя жизнь находится сейчас в опасности? – тихо и серьёзно говорил он. Аза-лоро сидела и молчала, уставившись на Старейшину.
– Я это прекрасно понимаю! – не выдержала я. – Простите, сэр, но я сопровождаю её и готова оберегать хоть всю жизнь!
– Всю жизнь ты не сможешь этого делать. Не забывай, она вечна, пока жива, – спокойно продолжал Даромир.
– Тогда я приложу все усилия, чтобы защитить её сейчас!
– Главное, чтобы оно того стоило, – подмигнул мне Старейшина, слегка улыбнувшись. – Ну что ж, близятся страшные времена, как бы я этого не хотел. Все этого не хотели бы, однако…
– Я не понимаю, что происходит в мире, почему так много агрессии? – мой голос звучал обеспокоенно.
– Есть те, кто думают, что разрушив, спалив всё дотла, можно построить новый, справедливый мир. Я понимаю твои переживания, понимаю твою тревогу. Я догадался, что ты непростая девушка… Хочешь помочь мне и Совету? – с любопытством спросил Даромир, сделав ударение на последних словах. Его выражение лица было мягкое, даже когда он говорил абсолютно серьёзно.
– Да! В этом и есть смысл моей жизни! Я хочу быть полезной, хочу войти в историю, но меня интересует не известность, а помощь миру! – одухотворённо говорила я.
– Даже если придётся пожертвовать всем? В том числе и жизнью?
– Да! Меня направили к вам, сказали, что вы поможете. Так с чего мне начать, Старейшина?
– С чая! – весело ответил Даромир. Мы удивлённо глянули на него. – Всегда начинайте с чая! Чай – это всегда хорошая идея, – он дёрнул за верёвочку рядом с собой, и крикнул. – Ассилия, будь так добра, сделай нам чаю, пожалуйста!
