– Смотри, слушай и запоминай, как что называется и как что делается, – сказал он. – Это вот затвор. Он в стволе патрон затворяет. Деталь, можно сказать, наиважнейшая. Без нее никак, брат, не выстрелишь. А открывается он очень даже просто. Вот так. И вынимается тоже легко, надо только нажать на крючок. Вот этак…
Серега снова поставил затвор на место, послал его вперед, легко, одним движением вскинул винтовку к плечу и нажал спусковой крючок. Пружина ударника резко и звонко щелкнула. Серега протянул винтовку Ашоту.
Ашот поднял винтовку к плечу. Она оказалась совсем не легкой. Но он, наверное, скорее позволил бы, чтобы у него вывернулись в суставах руки, чем упустил это оружие.
– Ничего. Пойдет! – подбодрил его Серега и начал объяснять, как винтовка заряжается обоймой и отдельным патроном. Примерно через час Ашот уже неплохо знал, как обращаться с винтовкой.
– А стрелять-то все едино не получится, – заметил повозочный.
– Стрельнем. Не каркай! Не сейчас, так в другой раз, – заверил Ашота Сергей и снова положил винтовку возле себя. Его, очевидно, мучила рана, потому что он вдруг обхватил здоровой рукой раненую и заскрипел зубами. Ашоту захотелось хоть как-нибудь помочь этому хорошему парню с доброй приветливой улыбкой. Он, кажется, не пожалел бы ничего на свете, чтобы только облегчить его страдания. Но что он мог сделать! И лишь участливо спросил:
– Сильно болит?
– Терпимо, браток, – попытался улыбнуться Серега. – Сам-то ты как? Тебе ведь тоже досталось…
– Я хорошо, – ответил Ашот.
Он хотел сказать что-нибудь еще, что ободрило бы его нового друга, но позади обоза вдруг раздались частые выстрелы. Люди на повозках – и те, кто управлял лошадьми, и те, кто сидел, и даже те, кто лежал, – зашевелились, повернулись в сторону стрельбы, стараясь понять, что там стряслось. Но за обозом тянулось густое облако пыли, и за ним, как за занавесом, ничего нельзя было разглядеть. А стрельба между тем становилась все интенсивней. Потом из облака пыли вырвался боец на коне и во весь дух проскакал в голову обоза. Его пытались окликнуть:
– Эй! Что там?
– Кто стреляет?
– Да расскажи, куда тебя несет?
Но боец в ответ только энергичней настегивал своего скакуна. Навстречу ему уже мчался с группой всадников Пашков. Неподалеку от повозки, на которой сидел Ашот, они встретились. И тот, который прискакал из пыли, доложил:
– Казаки нас догнали, командир!
– Откуда они тут взялись? – так и опешил Пашков.
– Пролезли где-нибудь по ущелью. И гуляют по тылам…
– Сколько их?
– Десятка три, сам видел. Похоже, разъезд!
– Холера им в бок! – выругался Пашков и, привстав на стременах, скомандовал громко и повелительно, так, чтобы слышали все – и те, кто был в голове колонны, и те, кто замыкал ее, и те, кто вез раненых: – Второй взвод – отразить атаку! Обозу – прибавить шаг! Гони, хлопцы, коней!
И тотчас неторопливо двигавшийся обоз и сопровождавший его эскадрон словно очнулись. Все отлично поняли, что за опасность неожиданно навалилась на них. Понимали они и то, что помощи ждать совершенно неоткуда. И что все их спасение сейчас зависит исключительно от их командира и от того, насколько они будут проворно и четко выполнять его приказания.
Повозочный погнал коней, а Серега взял винтовку, зарядил ее на полную обойму, загнал патрон в патронник:
– Рано, значит, мы в лазарет собрались…
– Будем отстреливаться? – спросил Ашот.
