Однажды он даже пожалел об этом. Как-то вечером он зашел к приятелю домой, буквально на пару минут забрать пленку с записью рок-оперы «Jesus Christ – Superstar». Оказалось, что его дружок воспользовался неожиданным отъездом родителей и оперативно собрал своих приятелей на вечеринку. Зайдя внутрь, Ник увидел пару знакомых ребят, они тут же уважительно поздоровались – как-никак тот был местной рок-звездой. Гремела музыка, тесная двушка была полна выпивающего и танцующего молодняка, а на пятиметровой кухне самозабвенно целовались сразу две парочки.
Вдруг в полумраке комнаты он заметил Свету-Шизгару, которая, совершенно не обращая внимания на происходящее и не видя вошедшего Ника, меланхолично курила прямо в полуоткрытое окошко седьмого этажа. Он тут же уставился на серую блузку, плотно обтягивающую ее высокую грудь, на гибкую шею, плавно переходящую в ложбинку над коротко стриженым затылком. Света повернулась в профиль, и он увидел маленькую темную точку над верхней губой. Девушка выдыхала дым очень изящно, чуть кривя красивый рот, и родинка тихонько двигалась вверх и вниз, освещенная тусклым светом лампочки из коридора. Ник раньше никогда не присматривался к Свете, просто было как-то не до того – или репетиция, или концерт. Но сейчас он шагнул к ней.
– Привет!
– О, Ник? Привет, – Шизгара улыбнулась и, как показалось Нику, даже подмигнула ему. Зазвучала знаменитая песня Eagles «Отель Калифорния». Это была медленная длинная композиция, во время которой парочки обычно начинали переходить к более тесным отношениям.
– Я… Пойдем по… – Ник хотел пригласить Шизгару потанцевать, но слова как-то не шли из его рта. Танцы или просто даже медленные обнимашки под музыку были для него чем-то совсем неизведанным. – Пойдем поо… курим? – выдавил он.
– Да я же и так курю! – хихикнула Шизгара.
– А я так, на секунду к Витасу забежал! За пленкой, – Ник смутился, быстро свернул разговор. – Ладно, пока! В субботу будешь на репетиции?
Шизгара явно видела, что Нику не по себе, что он растерялся, но не предприняла никаких ответных действий. Она весело и дерзко улыбнулась, и ее родинка высоко и нахально подпрыгнула.
– Ну да. Пока!
На репетиции Ник сделал вид, что ничего не произошло. Он часто находил для себя спасительные объяснения в сложных ситуациях. Так и в этот раз: Ник решил, что, раз уж он лидер, то не должен проявлять слишком явного интереса к Шизгаре, чтобы не вносить раздоры в коллектив.
С окончанием школы закончилась и история группы, все поступили в разные институты и зажили своей, параллельной музыке, жизнью. Через какое-то время интерес к совместному музицированию и творчеству потихоньку сошел на нет у всех, кроме Ника. У него же от этого периода остались неуемное желание играть и сочинять и десяток собственных песен, пара из которых вошла затем в его первый альбом.
После десятого класса он, что бывало с ним крайне редко, поддался уговорам родителей и бездумно поступил в мутный технический вуз. Главным родительским аргументом было то, что студентам дневных отделений предоставлялась отсрочка от службы в армии. Мать страшно переживала, да и Ник, честно говоря, не слишком мечтал провести ближайшие два года, топая в кирзовых сапогах где-нибудь в Сибири. На первом же занятии по военной подготовке всех длинноволосых под угрозой немедленного отчисления насильно отправили в парикмахерскую. Но за время учебы, которая растянулась из-за двух академических отпусков, он так привык к короткой стрижке, что воспринимал ее уже как вызов моде на глэм-роковых волосатиков.
