Разумеется, Ник учился кое-как, все свое время посвящая музыке.
Новые музыканты как-то сами возникли в его жизни, костяк группы был сформирован года за два. Первым появился гитарист Сева Стеценко по прозвищу Севан. Он прекрасно играл на инструменте в разных манерах и очень умело, без излишеств, пользовался различными эффектами и обработками звука. У него был один недостаток – увлечение сильнодействующими препаратами и зельями. Севан увлеченно читал и цитировал Кастанеду и был активным сторонником идей «расширения сознания».
Ник как-то пару раз попробовал что-то из арсенала Севана, но быстро понял, что это совсем не помогает, а даже мешает ему и чувствовать, и музицировать. Видимо, на подсознательном уровне сказалось правильное домашнее воспитание, и наркотики, пусть и легкие, оказывали на Ника какое-то подавляющее действие, вызывая жуткий нервяк. А однажды, после очередной попытки «словить» что-то необычное при помощи заботливо принесенных Севаном таблеточек, вместо ожидаемого эффекта его прямо на концерте вывернуло на гитарные педали. Провод удлинителя коротнуло, и Ника ощутимо ударило током.
На следующий день он, с трудом отойдя от шока, едва не выгнал Севана из группы. В результате тот все-таки остался в коллективе, но на жестких условиях. Отныне Севан был обязан находиться в полном порядке во время их репетиций и концертов, а изучать понятия «точки сборки» и «зеркала отражения» Ник предложил ему в свободное время – это было трудно, так как его оставалось немного.
Вторым в группе появился барабанщик Куприянов, которому даже и не пришлось искать прозвище, так как уже лет пятнадцать-шестнадцать из его двадцати двух все звали безбашенного Колю исключительно Купером. В детстве он однажды раскрасил свою физиономию, а заодно и всю одежду в яркие и необычные цвета гуашью из школьного набора старшего брата и вышел в таком виде погулять во двор. Друзья были очарованы этим великолепием, Коля заслуженно стал героем вечера. На вопросы родителей, которые вернулись из гостей, он заявил, что перед ними – индеец из племени сиу. «Эх ты, Фенимор Купер!» – тут же загоготал не вполне трезвый папаша, наградив сына прозвищем, навсегда заменившим Коле имя и фамилию.
Купер с младых ногтей стучал по кастрюлям и табуреткам. Получалось это вполне сносно; одновременно с техникумом он закончил джазовую студию по классу барабанов. Джаз играть ему не хотелось, поэтому он с легкостью принял предложение Ника, который услышал игру громкого, но ритмичного барабанщика на дискотеке где-то в Лианозово.
Последним к ним прибился басист Васин. С первой минуты его называли только по фамилии, в результате чего многие из окружения коллектива даже и не знали, что его зовут Сергей. Он был особенно ценен тем, что обладал отличным природным чувством стиля и формы. Это качество очень помогало Нику в работе над его песнями: Васин частенько мягко, но настойчиво заставлял автора раз за разом переписывать неудачные куски.
Ник долго ломал голову над названием коллектива, перебрал всю энциклопедию в поисках хоть какой-то внятной идеи, но так ничего и не придумал. Тогда он решил, что не будет больше париться по этому поводу: эта группа будет называться просто «НИК», как и он сам. Как ни странно, многие впоследствии искали в этом некую символику и тайный смысл. Какой-то музыкальный журналист даже решил, что это аббревиатура известной его песни «Небо и Камень». Ник, услышав эту версию, долго ржал и удивлялся поворотам человеческой фантазии.
