(вздрагивая и обняв себя за плечи). И куда здесь тепло уходит?
Вэл (задумчиво). Наверх уходит…
Лейди. Вам с собачьей температурой не холодно, так ведь? А я мерзну! Аж синею вся!
Вэл. Да…
Ожидание становится для нее невыносимым.
Лейди. Ну так посмотрите комнатку, понравится вам там или нет?!
Вэл. Пойду посмотрю…
Он подходит к нише и скрывается за занавеской. Там зажигается свет, отчего занавеска с вычурным рисунком делается полупрозрачной: высвечивается золотое дерево с алыми плодами и белыми птицами. На улице ревет грузовик, по заиндевевшему окну проносятся всполохи света. Лейди громко ахает, достает из-под прилавка пол-литровую бутылку и бокал, ставит их на прилавок со звоном, от которого сначала испуганно вскрикивает, а затем смеется. Наливает жидкость в бокал и садится на стул справа от прилавка. Свет за занавеской гаснет, оттуда выходит Вэл. Лейди сидит неподвижно, не глядя на него; он неспешно возвращается, заходит за прилавок и ставит гитару на пол. Вид у него немного грустный, словно он испытал знакомое и ожидаемое разочарование. Он тихонько присаживается на край прилавка, берет бутылку и, задумчиво вздохнув, немного наливает себе. От холода громко скрипят половицы. Лейди внезапно спрашивает его хриплым голосом:
Лейди. Ну понравилась комнатка или?..
Вэл. Никогда в жизни не отказывался от чего-то дармового. Нравится мне там картина на стене. Известная картина, называется «Сентябрьское утро». Ха-ха! Может, мне под ней спать будет беспокойно. Наверное, свет придется включать, чтобы еще раз на нее взглянуть! Она там так съежилась от холода, что, может – ха-ха! – мне трудно будет заснуть…
Лейди. Ой, да с вашей собачьей температурой и владением собой вам для того, чтобы не спать, нужно гораздо больше!
Вэл. Я пошутил.
Лейди. Я тоже.
Вэл. Но вы же знаете, каково холостякам. Они по вечерам не только со своей тенью домой приходят.
Пауза. Лейди делает глоток.
Лейди. Вы туда к себе в меблирашку девиц таскаете, да?
Вэл. Пока нет. Но хочется чувствовать себя в этом плане свободным. Это от прежней жизни, к которой я привык. В городах я всегда работал по ночам, а если работа ночная, то живешь словно в другом месте, не там, где живут работающие днем.
Лейди. Да, знаю… представляю…
Вэл. Работающие днем и работающие ночью живут в разных городах. Названия одинаковые, а города разные. Как день и ночь. Есть что-то дикое в этих краях, о чем знают лишь «ночные» люди…
Лейди. Да, знаю!
Вэл. Мне тридцать лет! Но сразу измениться нельзя, нужно…
Лейди. Время… да…
Короткая пауза, приводящая Лейди в замешательство. Вэл слезает с прилавка и обходит его кругом.
Вэл. Вы ко мне очень добры, Лейди. Зачем вы хотите, чтобы я оставался здесь?
Лейди (вызывающе). Я же сказала, зачем.
Вэл. Чтобы коротать ночи?
Лейди. Да! Чтобы, чтобы… сторожить по ночам магазин!
Вэл. Ночным сторожем берете?
Лейди. Да, ночным сторожем.
Вэл. Вам здесь страшновато одной?
Лейди. Естественно! Джейб спит с пистолетом под подушкой, но если в магазин кто-нибудь вломится, он не сможет встать, а мне останется лишь заорать! И кто меня услышит? Похоже, у ночной телефонистки какая-то сонная болезнь! А что это вы все выспрашиваете? И смотрите на меня так, будто я что-то замышляю… Добрые люди не перевелись. Вот даже я! (Она напряженно сидит на стуле, поджав губы и закрыв глаза, дышит с громким присвистом из-за нервного напряжения.)
Вэл.
