– Ты охренел, я тебя спрашиваю? – хриплым от холодного пива голосом спросило толстяк. Маркус сохранил каменное лицо и убрал руку от своей груди.
– Возвращайтесь на место, сэр, и успокойтесь, иначе мне придется применить силу, – настойчиво потребовал Маркус, уверенный в своей правоте.
Он не видел начальника стражи, но понимал, что тот может стоять где-то поблизости, наблюдая за происходящим. Какая-то частичка внутри полицейского хотела, чтобы толстяк полез в драку, и тогда он смог бы наглядно продемонстрировать, на что способен, но тот развел руки в стороны и демонстративно вернулся к своему столу. Маркус приподнял левую бровь и разочаровано посмотрел вглубь таверны.
– Эй! – прохрипел голос толстяка. Маркус повернул голову обратно и последним, что он увидел, был кулак с засохшим пятном грязи на среднем пальце, прилетевший ему в голову. Сильнейший удар сразу же свалил полицейского на пол.
Звон в ушах заглушал поднявшийся ржач и выкрики в поддержку ударившему. Маркус сжимал уши в попытке остановить все эти звуки, но они, как склизкие черви, проходили через щели между пальцев и проникали в голову. Он поднял взгляд, чтобы осмотреться, но вместо людей видел лишь размытые дрожащие фигуры. Вдруг одна из них резко приблизилась, а все остальные замолчали.
– Вставай! – прокричала размытая фигура знакомым голосом, прорываясь через стену возгласов. Маркус протер глаза и увидел стоящего перед ним начальника стражи.
Парнс недовольно поднял полицейского с пола и развернулся к толпе.
– Разошлись все по норам!
Голос начальника стражи тут же разлетелся по всей таверне. Все выпивохи, склонив головы, разбрелись к своим столам, попутно постреливая недовольными взглядами в полицейского. Парнс потащил мальчишку за собой, проходя через расступающихся рабочих и обычных пьяниц, не успевших попасть в храм или к себе домой до наступления темноты. Запах здесь стоял хуже, чем в раздевалках училища после дневной тренировки, подметил Маркус. Пары выдохшегося пива, заполонившие собой все пространство, смешались с вонью от пота и невыносимым перегаром от заснувших по углам посетителей.
Встав к стойке, начальник стражи жестом приказал сержанту сесть рядом, потом сунул два пальца в рот и свистнул, осматривая пустое пространство за баром. Через пару секунд чья-то лысая макушка прошагала вдоль стойки к стоящим за ней людям и неожиданно скрылась. Почти сразу послышался звук упавшего на пол ящика, а за ним вновь показалась лысая макушка, под которой обнаружилось лицо гнома с мерзкой родинкой над губой.
– Мамке своей посвисти, – низким басом ответил гном, положив локти на стойку.
– Заканчивай с такими шуточками, Грун, иначе отправишься на дно к сородичам, – процедил сквозь зубы Парнс, в очередной раз грозно сузив глаза. Он достал портсигар с бронзовым гербом империи на передней крышке, вынул оттуда самокрутку, сунул ее в уголок рта и, чиркнув спичкой, подпалил вторую сторону.
– Я тебе сотню раз говорил, что эти выродки водяные мне не сородичи.
– Плевать. Налей мне той бормоты, что гонит твоя сестра, а этому пива.
– Ты какой-то сегодня злой, – сказал Грун, прищурившись, – заболел что ли? – Парнс поднял тяжелый взгляд на гнома и смотрел на него до тех пор, пока тот с недовольным лицом не спрыгнул со своего ящика и не стал наливать пиво из бочки позади.
Маркус наблюдал за всем со стороны и все еще держался за правое ухо. Звон почти полностью утих, но на его место пришли ор, храп и крики людей из зала, от которых начинала раскалываться голова.
