– Эй, ты, побеспокойся о моих лошадях и вещах! – надменно крикнул сержант.
На эти слова оборванец никак не среагировал, тогда Пьер развязал мешочек, достал мелкую монету, и шелчком кинул мальчугану, тот неожиданно резко подпрыгнул и медный су непостижимым образом исчез.
– Получишь ещё, ели животные будут вычищены и накормлены, – Пьер спешился и сунул подбежавшему оборванцу вожжи.
Поднявшись по ступеням, он вошел в обеденный зал, наполовину заполненный посетителями. Одежда еще прилипала к телу, но он не обращал на это внимание. С десяток квадратных деревянных столов стояли в полутемном помещении. Ставни больших проемов, заменяющие окна, открыты и заходящее вечернее светило слабо освещало обеденный зал.
Молодой человек занял место, сел на грубо сколоченную скамейку у большого свободного стола. Обстановка таверны представляло собой типичное для этого времени: у двери скамейка для вышибалы, сейчас пустая, с лева лестница, ведущая на второй этаж, балкон на подпорках вдоль всех стен и двери в комнаты отдыха. Под лестницей дверь в кухню из которой вышла и подошла к новому посетителю толстая, в грязном, когда – то белом переднике, среднего роста служанка, белые волосы выбиваются из – под красной косынки, карие на выкате глаза оценивающе осмотрели клиента с ног до головы, пухлый рот на круглом лице раскрылся в приветливой улыбки, на вид ей было лет тридцать.
– Что угодно господину? – Игривым голосом спросила женщина
– Как зовут тебя, красавица? –Спросил Пьер.
– Марта, – улыбнулась служанка, стреляя глазками.
– Я хочу хорошо поесть, выпить вина и остановиться здесь на ночлег, – сказал Пьер.
– Вы не ошиблись, остановившись у нас, это вам будет стоить десяток серебряных су.
– Это форменный грабеж! Я ничего еще ни пробовал, может у вас протухшее мясо и прокисшее вино! – возмутился сержант, – вот тебе серебряный, потом, если мне все понравиться, то, полечишь ещё, и вообще, я собирался ночевать на сеновале.
Он кинул на стол сиротливо звякнувшую серебряную монету.
Служанка презрительно фыркнула, схватила деньги и виляя задом удалились.
Ожидая заказанный ужин оруженосец с интересом осматривал помещение таверны. За соседним столиком сидела группа воинов, видимо свободных от службы. Несколько кувшинов при скудной закуске говорили о том, что компания собралась для того, что – бы крепко выпить. Солдаты спорили о возможности войны с Англией.
Ещё несколько столов было занято в основном ремесленниками, отдыхающим и от трудов.
Из двери кухни вышла подавальщица, неся в одной руке деревянный поднос, уставленный глиняной посудой, в другой кувшин и большую кружку. Все это она поставила на стол перед посетителем.
Молодой человек увидел миску супа, густую кашу с кусочками сала, вкусно пахнущую запечённую курицу, рыбу, фаршированную овощами,
тут же лежала деревянная ложка, мясо нужно было есть при помощи собственного ножа, Девушка налила из кувшина золотистое вино.
– Лучшее вино из собственного виноградника, – проговорила она, – Я думаю, что господин будет доволен и заплатит нужную сумму?
Пьер, скрепя сердцем доплатил оговоренную сумму, при этом служанка увидела, как в мешочке блеснуло золото.
– Вина или эля принесу сколько угодно, – призывно улыбнулась Марта.
– Хорошо, принеси ещё пару кувшинов этого замечательного вина.
Женщина развернулась, чтобы выполнить просьбу, оруженосец звонко хлопнул её по толстому заду, и служанка, взвизгнув скрылась за дверью.
