Оружие - страница 40



Шел звездопад, и возносились ввысь

Неведомые маленькие люди.


А вообще, странно и страшно, наверное, выглядит человек, дрейфующий на спине по океану и распевающий при этом во всю глотку, предположил Алекс. Можно и за сумасшедшего принять, ну и ладно! Он немного помолчал и, от нечего делать, снова запел:


В грудь вплавлен крестик,

И поздно мне бежать к врачу.

Мой номер – двести,

Я, наконец, домой лечу.


И над землёю

Клубятся дымкой облака,

А вслед за мною

Бежит последняя строка.


Вдаль по уступам

Спешит конвертик голубой.

Как это глупо —

В нем попрощался я с тобой.


Когда нежданно…


Этот вокальный эксперимент был вероломно прерван захлестнувшей певца волной. Отплевавшись, Алекс попытался было продолжить, но другая волна не замедлила последовать примеру первой.

– Черт! Только шторма мне и не хватало! – прохрипел Алекс сквозь кашель.

А ветер крепчал. Волны, пока еще не большие, набегали одна за другой. Пришлось прилагать некоторые усилия, чтобы оставаться на поверхности, переваливаясь через водные гребни. Неожиданно внимание Алекса привлек странный звук, раздавшийся где-то вдалеке, похожий на удар волны о резиновый баллон. Алекс встрепенулся и принялся внимательно вслушиваться в голос ночного океана. Но ничего, кроме какофонии воды и ветра расслышать ему не удалось.

Возобновить пение возможности более не представлялось. Стихия навязывала Алексу утомительную борьбу за выживание. Разгуливаясь всё более, она играла с человеком, как кошка с мышью: то затаивалась ненадолго, давая небольшую передышку, то набрасывалась на несчастного с новой силой, желая показать, что он полностью в ее власти. Когда забрезжил рассвет, Алекс успел вдоволь наглотаться солёной воды и совершенно выбился из сил. Еще немного, и мне конец, подумал он.

Багровое Солнце неспешно взбиралось на небо, безучастно рассматривая в разрывы облаков обреченную игрушку океана. Что ему, источнику Жизни, до одного обессилившего погибающего существа: разве исчезнет хлебное поле, если сорвать на нем один колос? Его задача – обогреть миллиарды, жаждущих света и тепла, колосьев. Оно, как хороший правитель, должно заботиться о благополучии всех подданных, не выделяя кого-то конкретного, не распыляясь на мелочи. А что такое гибель одного колоса по сравнению с сохранением поля? Вроде бы мелочь… Но упрямое существо никак не хотело смириться со своей участью и продолжало бороться за жизнь. В этой борьбе оно проявляло завидное упорство, вновь и вновь карабкаясь на громоздящиеся водяные валы. Возможно, это упорство и решило его судьбу: бесстрастное до сих пор, светило протянуло к человеку тонкий лучик…

Оказавшись на гребне очередной волны, неподалёку от себя краем глаза Алекс заметил слабое поблескивание, источником которого, как ему показалось, является какой-то объект необычной, но неожиданно знакомой формы. Объект быстро скрылся в волнах, и отчетливо рассмотреть его Алексу не удалось. Обрушившись вниз вместе с водной массой, Алекс несколько секунд пытался сообразить, что же это могло быть. И вдруг, капитана словно током ударило, в голове, затмевая всё остальное, образовалась мысль: «неужели это…». Не доверяя своим глазам, додумывать невероятную и такую желанную догадку Алекс не стал, а принялся остервенело взбираться на следующую волну, чтобы подтвердить увиденное. Объекта не было. Не теряя надежды, Алекс снова и снова оседлывал пенящиеся гребни и вглядывался в штормящий океан. Только бы не померещилось, твердил он про себя, барахтаясь в волнах, и вскоре его старания оправдались. Взобравшись на очередной вал, Алекс, наконец, рассмотрел источник блеска. Догадка получила подтверждение. В солнечном луче сверкал шар спасательной камеры – такие используют американские летчики для спасения в океане. Собрав остатки сил, Алекс решился на последний рывок. Сил оставалось совсем мало, и потому плыть было крайне трудно. Рассвирепевшая стихия никак не хотела отпускать попавшего в ее в лапы человека. Она захлёстывала его волнами, бросала из стороны в сторону, стараясь отшвырнуть от намеченной цели. Но человек оказался дьявольски упорным. Широко загребая слабеющими руками, отплёвываясь и натужно дыша, он приближался к своему спасению.