Сладкосолев растерянно молчал.
– Как вы думаете, кто это был? – весело глянул на Егора господин Шульц.
– Ну-у… не знаю… сынок, наверное, мой.
– Ха! Сынок! Ничего себе – сынок! Это же скунс! Самый настоящий скунс!
– Кто-кто?
– Есть такой зверёк, – начал объяснять господин Шульц. – Он водится в Северной Америке и по виду напоминает нашего хорька. Но дело не в нём. Я взял примерное название, чтобы как-то обозначить явление. Кто же это на самом деле, неизвестно. Лично я предполагаю его внеземное происхождение… – Господин Шульц закурил, выдохнул дым и продолжил: – Таинственные крошечные особи забираются через влагалище в умерших женщин и там развиваются до взрослого состояния. Чрево мёртвых дам для них – идеальная питательная среда. Внешне всё напоминает беременность. Когда же созревание заканчивается, «скунс» прогрызает живот покойницы и вылезает наружу. Они научились маскироваться под людей, и их практически не отличить от нас…
Сладкосолев насторожился. Ему показалось, что из Вариной могилы донёсся какой-то шум. Он посветил туда фонариком и…
И глазам своим не поверил.
– Господин Шульц, – сдавленно шепчет, – глядите…
А господин Шульц уже и так глядит.
– Да-а… – тянет.
Дело в том, что в размер Вариной могилы зияет – дыра. А в этой дыре, далеко внизу, земля виднеется. Ощущение такое, будто с громадной высоты смотришь. Как с самолёта. И по всей неведомой поверхности, насколько глаз хватает, костры горят. Костры, костры, костры… миллионы костров… Чёрный дым клочьями к небу поднимается (где Егор с господином Шульцем). А вместе с дымом летят человеческие вопли, вскрики, всхлипы… Прямо-таки один сплошной стон несётся из могилы. И с такой болью… с такой болью…
Стоят Сладкосолев с господином Шульцем, пошевелиться не могут. Оторопь взяла. А из-за ближайшего креста скунс появился. Уже заметно подросший, и уже в каком-то рванье и кирзовых сапогах. Подкрался он тихонечко и господина Шульца в могилу ногой столкнул. А затем, той же ногой, столкнул в могилу и Егора.
Очнулся Сладкосолев в подземелье. Тусклые лампочки по стенам горят; вода в отдалении капает: кап-кап, кап-кап… гулко так звук разносится. Рядом господин Шульц сидит. Живой и невредимый.
– Господин Шульц, – спрашивает Егор, – это где же мы с вами находимся? В Аду, что ли?
– Не думаю, – подумав, отвечает господин Шульц.
– Может, это тогда тот самый подземный ход, который Пётр Ильич к своей француженке велел прорыть? – предполагает Сладкосолев.
– Не похоже, – говорит господин Шульц. – Больно уж широкий проход, прямо как тоннель метро.
– Как же мы тут очутились? – чешет затылок Егор.
– Чёрт его знает, – чешет и господин Шульц свою подпалину. – Но надо, по-моему, отсюда выбираться поскорее.
С этими словами он встал и быстро пошёл по извилистому подземному ходу. Сладкосолев, конечно, следом.
– И чего это с нами приключилось? – продолжает недоумевать Егор по дороге. – А, господин Шульц?
– Понятия не имею.
– А мы Ад что ли видели?
– Вряд ли, – качает головой господин Шульц. – Скорее всего, это была обычная галлюцинация, вызванная психоэнергетикой, исходящей от вашей мёртвой жены. Точнее, от фантома. Я слыхал о таких штучках.
– Но тогда… – начал было Сладкосолев и осёкся.
Потому что из-за поворота показались какие-то люди с винтовками.
– Стоять! – грозно приказали.
И сразу же – бах! бах! – пальнули несколько раз для острастки.
