Хотела бы я посмотреть на безгрешных людей! Где они? Их нет. Лицедеи – да, есть, ханжи – о, да, навалом, а безгрешных, дорогие мои, нет. Тогда какой смысл бороться с грехом, если он не уничтожим? Не лучше ли выпускать эмоции на волю, но так, чтобы отношение к окружающим оставалось спокойным и уважительным.
Если бы все было так просто, – вначале подумай, а потом сделай, – все, конечно, так бы и делали, не враги же люди сами себе, в самом деле! В действительности все происходит с точностью до наоборот, и никакие религии с психологией впридачу ничего не могут с этим поделать.
Короче говоря, вляпалась я по уши. Понимала, что пропадаю, но от этого не было страшно. Напротив, было очень волнительно и сладко! Я подсознательно готовилась к тому, чтобы выпустить эмоции на волю.
Ах, если бы не Женя! Тогда я точно вылила бы на чью-нибудь лысую голову кипяток или опрокинула тяжеленную тележку (всегда хотела познакомиться с ее конструктором!), которую мы развозим, предлагая разные товары и сувениры во время полета. Мои безделушки разъехались бы по полу под кресла пассажиров в качестве подарков и тогда, прощай, моя зарплата, из нее высчитали бы, наверное, все до копейки.
В общем, все было хорошо и все было плохо. Одновременно! Как такое может быть, мне тогда было невдомек, слишком зеленой глупышкой я еще была.
Началова стала еще больше скрежетать зубами, ей очень не понравилось мое неожиданное превращение из Золушки в Королеву. Она сюсюкала с Лосевым, в рейсах на Пекин Ясенев продолжал слать ей исчезающие записки, в которых, как выяснилось, он нес ей какую-то пургу насчет китайцев, а на меня Рита по-прежнему смотрела мегерой, но не говорила мне ни слова, что было как-то непривычно и действовало особенно неприятно. Лучше бы она меня просто выматерила!
Как-то раз Женя отвел меня в вестибюль перед кабиной пилотов, где мы обычно собирались на инструктаж перед полетом, а сейчас здесь никого не было, и подслушать нас никто не мог.
– Помнишь, мы сидели в Сингапуре и ждали обратный рейс?
– Конечно, и что?
– Тогда Началова пригласила меня к себе в номер на рюмку чаю.
– Да ты что? А ты?
– Сослался на плохое самочувствие и необходимость выспаться перед дальним перелетом.
– Хм, и она тебя так просто отпустила?
– Не совсем. Она понимающе хмыкнула и сказала: «Смотри, Женя, монотонные будни будут всегда, а жизнь-то проходит. В твоем нежном возрасте я тоже думала, что наша жизнь, ох, какая длинная!» Ленка, ты можешь себе такое представить?
Я зловеще улыбнулась.
– Здесь все просто, Женечка. Она как паучиха. Вначале спаривается, а затем убивает партнера. Я краем уха слышала, – были у нее такие случаи.
Женя недоверчиво покачал головой.
– Как это она, интересно, может меня убить?
– Испортит карьеру. Будь уверен, у нее длинные лапы!
В тот момент что-то шевельнулось в моем сердце. Это что-то было похоже на ревность. Кажется, я не хотела отдавать Женю Началовой, но в следующий миг это хилое чувство ушло и растворилось в непроглядной тьме.
Какое мне дело до личной жизни Лосева? У меня есть Ясенев. Пусть сейчас он не обращает на меня ни малейшего внимания, однако я знаю точно, что скоро он будет мой.
Глебов продолжал неизменно приглашать меня на подмену Ясенева. Мы сталкивались с Артемом в дверях кабины тесным, так сказать, контактом, но близость моего тела и мои пылающие от смущения очи не производили на этого ледяного человека никакого впечатления.
