И тут, к радости селян, проповедник из ордена странников к ним заглянул. Молодой да знающий. Проповедь небольшую сказал, исповедь принял, благословил народ, как положено, да и дальше пошел. Сказал, что в Биргере можно и камни найти, которые оборотней распознают, и веревки, заговоренные против этих тварей, и ошейники специальные. А убить их только серебряным оружием можно. Но откуда оно в деревне? Зато, чтобы сжечь оборотня, всё у них имелось. Огня он тоже боится. Оченно это всех ободрило. Так и порешили, что на следующий день пойдут в город и, раз «волки» им помочь не могут, сами себе помогут. Чай не бедствуют, купят и камни, и веревки, и ошейники.
Порешили, да не успели. В ту же ночь истошный женский крик разбудил всю деревню. Мужики вилы похватали, да и побегли, кто в рубахе и штанах, а кто и только портки накинуть успел. В доме водовоза творилось что-то страшное. Женские крики быстро смолкли, а вот рычание и чавканье долго еще раздавались. Никто туда не заходил – серебра-то нет. Чем с оборотнями сражаться? Но дрова да сено к дому подтаскивали, а потом и огня поднесли. Другие, правда, наготове стояли, чтобы огонь дальше не перекинулся.
Но всё равно ничего не вышло. Оборотень, как дым учуял, мигом в окошко выпрыгнул огромным волчарой. И прямо на пастуха Тартана упал. Был пастух в деревне – и нет пастуха. Одним ударом лапы на землю свалил, другим живот разорвал вместе с рубахой. Потом прямо в живот зубами вцепился, кишки выгрызал… Когда все отмерли, побегли врассыпную кто куда, схорониться, пока тварь злобствует, не нажралась еще. Даже забыли, что пожар на другие дома может перекинуться. Так до утра в погребе и просидели. Да и утром страшно выходить было, но куда деваться? А как вылезли, так увидели, что сгинул волчище куда-то. Пожар погас, слава Эль-Элиону. Не успели разжечь как следует. Так уж теперь всей деревней скинулись и в город двоих отправили. Порешили, если получится, и камни, и ошейники купить, и серебро какое-никакое, и охотника на оборотней нанять, если повезет. Как жить-то, если нечем защититься от этих тварей? И что дальше-то будет?
27 юньйо, в трех днях пути от границы Энгарна
Луч солнца пробрался сквозь дырявую крышу заброшенного сеновала и упал на лицо Ранели. Она зажмурилась. Просыпаться мучительно не хотелось. Девушка перевернулась на другой бок, темно-каштановые волосы упали на смуглое лицо, закрывая его от солнечного света.
Вчера был трудный день: преодолеть расстояние в два дня пути за один – это тебе не шутки. Но и разлеживаться некогда. Сколько еще она сможет раздражать князя, сбегая без разрешения в Энгарн? Запасы терпения у того явно заканчивались. Но месяц без Алета – очень уж долго. Вспомнив о своем любовнике, Ранели сладко потянулась, вскинула руки вверх, полюбовалась обнаженной грудью. Рывком села на сене. Сверху предусмотрительно постелено покрывало, чтобы не доставать траву из волос целый день. Шевелюра у нее густая, как у всех оборотней.
Любовник. За одно это стая может изгнать ее навсегда. Оборотни свято чтут традиции: брак – один раз и на всю жизнь. Женщина рожает детей и заботится об уюте в доме, мужчина обеспечивает семью, сражается за нее. Может, если бы она выросла в обычной семье, она была бы скромной и кроткой девушкой, как все остальные в ее клане. Но ее мать умерла почти сразу после родов. Отец делал, что мог, воспитывая дочь в одиночку. Он так и не создал новую семью. Но, видимо, чего-то всё же не додал. Ранели ненавидела женские обязанности и выполняла их лишь по необходимости, а мечтала о путешествиях. Посмотреть мир, пощупать его, попробовать на зуб – вот что больше всего привлекало.
