Ребёнок внутри меня хочет обнять покалеченное создание, и, возможно, тогда жизнь включилась бы на реверс. Мы вновь окажемся там, среди прогнивших балок приюта.
Чушь! Прошлого не вернуть! Я вспыхнул:
– Так, ты пришёл меня переубедить? Ради чего? Ты мёртв! Мёртв! И Стася тоже!
Друг почувствовал угрозу. Съёжился, прикрыл лицо:
–Тебе нужно лечиться, Макс. И бороться за то, что по-настоящему дорого…
– Ты боролся, а? Как ты посмел, сыкло? ПОЧЕМУ ТЫ БРОСИЛ МЕНЯ?!
Владик не ответил. Растворился. Трусливый крысёнок!
Фонарь умер окончательно. Ноздри вдохнули затхлый запах грибка и гнили. Зашумели ржавые коммуникации водопровода, зашуршали по углам крысы. Потёк испариной. Ногти до крови впились в ладони.
***
Густая венозная кровь цедит сквозь пальцы. Ледяная ладонь держит крепко, как единственную на этом свете опору, искусственный позвоночник и вертикаль к центру Земли. Хрустят окоченевшие суставы. Белые, потерявшие пигмент ноги, кажется, вот-вот сложатся, но ступни намертво прикипели к кафелю.
Я помог любимой выбраться из ванной. Вода в резервуаре бордового цвета бурлит, вальсирует воронкой у слива. Стекает по синюшной коже. Жидкость рвётся домой, внутрь хозяйки.
Начал с ног. Бережно вытер бескровные рёбра и спину. На влагалище проступили синевато-желтые пятна – признак высыхания. Окоченение продолжило путь до ореолов на груди, по шее и выше к кончикам губ. Любимая смотрит белесыми мутными глазами. Мышцы расслаблены, челюсть отвисла на бок, но я-то знаю: она так улыбается. Укрыл простыней, прижал к себе погреться теплом. Скромница плетётся, неловко переставляя ноги.
Сгоревшая квартира не вызывает ностальгии. Обугленные стены, огарки дивана, на котором мы так часто трахались. Нет, это сейчас не важно.
– Представляешь, любимая: мне приснилось, что ты умерла?!
Девушка с интересом повернула голову. Сшитые нитью губы прошипели, но я не разобрал. И когда комнату успели заполонить куклы? Резиновые «ляли» качают ручонками, механическим голосом ноют в унисон: «МА-МА, МА-МА, МА-МА». Запах горелой пластмассы дразнит нос.
«МА-МА, МА-МА, МА-МА». Плач становится громче, настойчивее. Теплая субстанция потекла из ушей, горят барабанные перепонки. Комната начинает вращение, пол целится в переносицу. Куклы делятся, словно клетки, множатся, сдавливают тоннами жёсткой резины. Просыпаюсь под хруст позвонков и треск дробящихся костей…
***
6 марта 2006 год
Сигодня прихадила ГЛАВНАЯ врач Лина сказала что она хочит пасматретъ на миня. Мминя памыли, адели. Главная врач оказалась старой женщиной намнога старше Лины. Она улыбалась но мне паказалось что она на миня сердица. Главная врач сказала мне здраствуй максим Я хотел поздароваца но язык анемел.
Я хател рассказть ей всё что знаю но ни мог только пустил слюну. врач сказала чтоб миня гатовили к пе-ре-воду
Лина кричала что нет я там не вызживу. врач сказала что это ни ей ришать и если будит мешать Уволит .Сказала что какая то КВОТА закон-чи-лась. Дайте нимного времини я его усынавлю сказала Лина. У тибя самой ни гроша за душой сказала главная врач.
Кагда Главная врач ушла я сказал лине что ни хачу чтоб её уволили. Она расплакалась
мама пачему изза миня все всигда плачут… я хачу умиреть но у миня это ни получается все гаварят што я для них полезен и всё.
Я вспомнил: с первого вздоха меня окружали знаки. Глазами грудничка я рассматривал цветные картинки брошюр:
