- Я же сказала за границу не выходить? Или не говорила? – улыбаюсь, сбивая с ног остатки камня, а то колется. - Ну теперь знать будешь!
Повернулась, чтобы вернуться на свое место, и инстинктивно поймала мяч. Его мне кинул скелет, пробегая мимо, всего за секунду до того, как остальные големы, которые гнались за ним, бросились на меня. Вскрикнула. Но это конечно же не помогло от них защититься. Четыре здоровых голема буквально распластали меня по земле, но ненадолго. Обычный человек такого не выдержал бы, но то обычный, а то я, некромант и на четвертинку великан и гном. Я разозлилась всего на мгновение, но этого хватило, чтобы раскидать их в разные стороны, как кучку камешков. Поднялась, поправила платье и одним броском попала фолисом в «корзину» камень големов.
- Один ноль в пользу «Черепушек», - огласила, потирая ушибленное плечо, затем хмуро спросила. – Ну и кто из вас бросил мне мяч?
Никто не ответил, на поляне вообще осталась стоять только я. Големы безнадежно испорчены и валяются грудой камней, а скелеты грудой костей.
Костик, это точно был Костик! Ни один другой скелет не осмелился бы так поступить, вопрос в том, кто в этой куче костей именно мой как оказалось не очень верный помощник. Ну подумаешь, заставила играть в фолис, они же и так мертвы что им ещё будет? А мне вот от папеньки влетит, если он все эти синяки увидит. Причем влетит два раза, первый за то, что их получила, второй за то, что их сама не залечила.
- Костя выходи! – приказала, но ни один из черепов даже не пошевелился, пнула камень под ногами и устало рухнула на второй булыжник, судя по форме до этого являющейся туловищем голема.
Ну вот, все зря, а ведь матч с этими дурно пахнущими придурка Гриши из деревни уже завтра, а у меня ни команды, ни средств, чтобы сделать новую. Словно мне было мало проблем, где-то в дали до меня донесся до боли знакомый крик.
- Поллинария! – знакомо громко закричал папа, прежде чем карета, запряженная скелетами коней, минуя булыжники ловко заехала на поляну.
Судя по направлению, ехал папа не из дома, а значит в плохом расположении духа. Поспешно поднялась и приказала скелетам взмахом руки убраться куда подальше, что те и стали поспешно делать, проносясь мимо по поляне прямо вниз с горы. Как я их понимаю, мне вот тоже иногда проще в пропасть прыгнуть, чем попадаться отцу на глаза. Мне повезло, и последняя рука бросилась вниз до того, как отец открыл дверцу огромной черной кареты и вышел, слегка щурясь от солнечного света.
Высокий мужчина худощавого вида, в длинном черном фраке и в шляпе в форме цилиндра, посмотрел на меня испытывающее из-под прямоугольных очков в золотой оправе. У папы всегда такой взгляд, словно он видит меня насквозь, поэтому нервно опускаю глаза изображая смирение. В его висках играет седина при солнечном свете, а остальные волосы черные и слегка кудрявые. Папа любит повторять что он поседел, когда у него появилась я. Голубые глаза с зеленым отливом из-за очков кажутся ещё больше, а взгляд в свою очередь строже. Слегка вздернутый, но аристократический нос, который достался и мне, слегка испачкан в золе, что весьма необычно. Обычно папа смотрит за собой, я его даже всего пару раз видела в растрепанном виде, тем более с грязью на лице. Образ дополняет небольшая борода и усы, закрывающие пухлые губы, которые мне, к сожалению, не достались. Отец нахмурился, замечаю это, когда тайком поднимаю на него взгляд. Слегка насупившись, он сжал трость, которую если честно непонятно для чего всегда носит с собой. Ни разу не видела, чтобы он ею пользовался по назначению.
