– Помоги ей Вур, – обратился Косьян к юнцу.
Впечатление о местных керохийцах, благодаря Косьяну, у Витуса сложилось неплохое. Расспрашивать их о родстве друг с другом он не стал. Однако из их разговоров можно было сделать кое-какие выводы.
Все они, в той или иной мере, приходились родственниками друг другу. Это были две семьи, решившие отколоться от всего мира. На время или навсегда, не знали и они сами. Отшельнический образ жизни был не в редкости у северян, которые сохраняли родоплеменные отношения. Селиться в суровых условиях, особенно, при малом мужском поголовье, было крайне опасно. Сносную защиту семьям могли обеспечить только крупные поселения, но и там господствовали свои порядки.
Витус понимал, что существовать долго они не смогут. Для долгого существования поселения необходима новая кровь, не связанная родственными узами с остальными членами небольшого общества. Любовные утехи между сродниками жестоко наказывались, не говоря уже об открытой женитьбе. Они боялись даже думать об этом грехе. А девать молодых девушек и парней куда-то надо, ведь молодая кровь требовала своего места в мире. Рано или поздно, как предполагал Витус, выйти на свет им пришлось бы.
В теряющий силы костёр подбросили сушняка. Он завораживающе затрещал, освещая лица сидевших вокруг него людей. Беседы у огня не прекращались, спать никто не желал. Разговоры не решали насущных проблем, но они помогали отбиваться от навязчивых и невесёлых мыслей.
– Дети спят, – отчиталась Маря перед мужем.
– Хорошо, – ответил тот. – Можешь остаться.
Детей спрятали в погребе. Они находились там вместе с женщинами. Лишь супруга Косьяна и лохмача, именуемого Зигуром, как понял из разговоров Витус, не спустились в укрытие.
– Хорошо, что погреб вырыли просторный, – Ригар вглядывался в языки пламени. – Надо бы закрыть от греха.
– Не надо, – возразил Косьян. – Наступали уже в прошлом люди на такие грабли.
– А если откроет? Или ребёнок в панике выскочит? – засомневался Зигур.
– Так давай камень на крышку закатим? – надсмехался над ними главный. – Что бы наверняка, а?
Керохийцы погрузились в думу. Отвечать не спешили.
– Всякое может случиться Косьян, – сказал Ригар.
– В том-то и дело. Знал я одного несчастного. Спрятал он жену с детишками в погребе и запер его на замок, рассчитывая на скорое возвращение. Но враги пленили его. Ненадолго. Когда он сбежал, то вернулся на родные земли. Нашёл треклятую крышку подо мхом. Сломал замок. Но вместо родных глаз встретил его запах разлагающихся тел. А на внутренней стороне крышки следы от людских когтей.
– Это что за крышка такая?! – удивился Ригар.
– Хорошая, – отметил Косьян. – Женская рука мужской силы не имеет.
– Топор надо было закинуть, если уж закрывал, – лохматый поправил свои потрёпанные волосы и приуныл. – Может, и спаслись бы.
– Не всё предусмотришь в суматохе, – мудрствовал Ригар. – Многих неожиданность сгубила.
Витус сторонился разговоров. Не вмешивался.
– А ты чего молчишь? – Косьян глянул на чужеземца. – Советом не поможешь?
– Ваши семьи – вам и решать, – промямлил тот.
– Раньше ты на советы был щедр, – усмехнулся главный.
– Сейчас я меч, а не язык.
– Надеюсь острый, – засмеялся Зигур.
– Язык то его? – щерился Ригар. – Им хоть сейчас колья стругай.
Лицо Витуса оставалось строгим. Нелепые насмешки не имели власти над ним.
– Они бы действительно не помешали, – сказал он.
