ОСНОВАНИЕ ВЕРЫ. Опыт русского православного миссионера из Америки - страница 14

Авраамические религии – иудаизм, христианство и ислам – восходящие к праотцу Аврааму, знают и, каждая по-своему, славят Бога, обладающего обоими необходимыми свойствами: бесконечности и личности. Одного и того же Бога? Если мы вспомним, откуда иудаизм и ислам знают о том Боге, Которого они славят, то окажется, что бо́льшую и важнейшую часть о Нём знают из священных книг, составленных великими пророками, соответственно, Моисеем и Мухаммедом То есть великие пророки услышали откровение Божие о Себе в словесной форме, а их потомки записали это откровение в священных книгах, соответственно, Танахе («еврейской Библии») и Коране. Но тогда неминуемо встаёт вопрос: почему же эти откровения получились у них такими разными? Иногда же прямо противоположное в них говорится… об одном и том же Боге? Значит, всё-таки разные это были боги? Или Он одному одно о Себе говорил, а другому – прямо противоположное? Или они слушали невнимательно? Или записывали неточно? Или мы читаем как-то неправильно? На эти вопросы каждое из названных вероучений предлагает целые тома истолкований, содержащихся, соответственно, в Мидраше с Талмудом[35] и тафсирах с хадисами, датируемым, впрочем, гораздо более поздними эпохами, чем сами откровения.

Чем же христианство принципиально отличается от этих религий? Христиане верят в то, что мы можем знать о бытии Божием и Его деятельном участии в жизни мира не только через пророков, пророчества и священные книги, а – от Него самого, непосредственно, благодаря тому удивительному, уникальному и чудесному событию, которое произошло в человеческой истории две тысячи лет тому назад: Бог стал человеком, вступил в человеческую историю и жил на земле как человек по имени Иисус Христос. Две тысячи лет тому назад «Слово стало плотью и обитало с нами, полное благодати и истины, и мы видели славу Его».[36] «Садовник» из притчи Энтони Флю явился в Свой сад. С Ним можно было поговорить, задать Ему вопросы, выслушать Его ответы, путешествовать, разделить с Ним трапезу – то есть произошло это не в каком-то особом «духовном» состоянии или измерении, не на другой планете и не в параллельной реальности. Это событие – часть нашей человеческой истории. А, следовательно, христианство – исторично, ибо оно покоится на историческом факте Богоявления. Французский историк Марк Блок в своей книге «Апология истории» так описывает отличие христианского вероучения от всего сонма религий, существующих на свете: «Христианство – религия историков. Другие религиозные системы основывали свои верования и ритуалы на мифологии, почти неподвластной человеческому времени. У христиан священными книгами являются книги исторические, а их литургии отмечают – наряду с эпизодами земной жизни Бога – события из истории церкви и святых».[37]

Пророки, ритуалы, священные книги и сооружения есть ведь и у других религий (хотя у нас, конечно, лучше всех), но христианство покоится не на них, а на историческом факте Боговоплощения. Поэтому, между прочим, христиане и поздравляют друг друга с самым важным и самым радостным своим праздником, Пасхой Христовой, именно так: «Христос Воскресе!», то есть, констатируя факт, а в ответ подтверждают его: «Воистину воскресе!». Исповедание веры христианина, таким образом, заключается в простой (впрочем, ещё, конечно, и радостной и благодарной) констатации факта, причём факта уже свершившегося, а не ожидаемого в будущем. Многие ещё помнят, как долго нас призывали к тому, чтобы пролетарии всех стран соединились с тем, чтобы это будущее событие всё и всем, наконец, сделало ясным и понятным. Христиане не говорят: «Да воскреснет Христос… и да продлятся дни Его», – уповая на некое грядущее событие. Мы утверждаем, что Христос уже воскрес две тысячи лет тому назад. Интересно отметить, что в церковнославянском языке сохранилась аористная форма глагола «воскресе», описывающая действие, закончившееся в прошлом, то есть подчёркивающая, что речь идёт о событии, уже совершившемся и давно прошедшем, с которым поэтому уже ничего не поделаешь. Профессор и священник Георгий Кочетков так формулирует самую суть христианства: «Именно вера в Боговоплощение, в это удивительное кенотическое чудо, когда Бог как бы отказывается от Себя и Своего, чтобы стать своим людям и миру, – это откровение и составляет сущность нашей веры во Христа».