Основания морали - страница 16

Бертран Рассел, чьи этические взгляды претерпели множество небольших изменений и по меньшей мере одно революционное, тоже пришел к этому мнению, о чем свидетельствуют две его книги, опубликованные с разницей почти в 30 лет. Начнем с более ранней формулировки: «Существует взгляд, сторонником которого является, например, д-р Дж. Э. Мур, что “благо” – это неопределимое понятие и что нам априори известны некоторые общие суждения о вещах, которые являются благими сами по себе. Такие вещи, как счастье, знание, красота, согласно д-ру Муру, являются общеизвестными благами; столь же общеизвестно, что нам надлежит действовать так, чтобы создавать благое и предотвращать дурное. Раньше я и сам был того же мнения, но изменил его, – отчасти под влиянием книги Сантаяны “Ветры доктрин”. Сейчас я думаю, что хорошее и плохое – это производные от желания. Разумеется, я далек от упрощенного представления, что хорошее есть то, что желается: ведь желания у людей разные. На мой взгляд, “благо” – это прежде всего социальное понятие, созданное для того, чтобы найти выход из конфликта желаний. А конфликт существует не только между желаниями разных людей, но и между несовместимыми желаниями одного человека в разное время и даже в одно и то же время»^>5. Затем Рассел переходит к вопросу о том, как можно примирить друг с другом желания отдельно взятого индивида и как, если это вообще осуществимо, можно гармонизировать желания разных индивидов.

В работе «Человеческое общество в этике и политике» (опубликована в 1955 г.) он возвращается к этой теме: «Под “правильным” поведением я понимаю такое поведение, которое с наибольшей вероятностью создаст перевес удовлетворения над неудовлетворением или лишь минимальный перевес неудовлетворения над удовлетворением; с точки зрения этой оценки вопрос о том, кто получает удовлетворение, а кто испытывает неудовлетворение, следует считать несущественным… Термин “удовлетворение” я предпочитаю терминам “удовольствие” и “интерес”. Термин “интерес” в его обычном употреблении имеет слишком узкое значение… Термин “удовлетворение” достаточно широк, чтобы охватить все, что доставляет человеку осуществление его желаний, причем эти желания могут быть совершенно не связаны с эгоистическим интересом, если не считать того, что они принадлежат конкретной личности. Можно, например, желать – как я желаю, – чтобы было найдено доказательство последней теоремы Ферма; можно быть довольным, если блестящий молодой математик получит приличный грант, позволяющий ему заняться этой задачей. Эмоциональным вознаграждением, которое в данном случае ощутит человек, будет удовлетворение, а не удовольствие от осуществления эгоистического интереса, как обычно считается.

Удовлетворение, в моем понимании, – не то же самое, что удовольствие, хотя и тесно с ним связано. Одни события обладают свойством удовлетворения, которое выше чистой их приятности; другие, напротив, хотя и очень приятны, не приносят того особого ощущения исполненности желания, которое я и называю удовлетворением.

Многие философы утверждали, что люди всегда и во всех случаях стремятся к удовольствию и что даже самые на вид альтруистические поступки нацелены на удовольствие. Это, я полагаю, ошибка. Верно, конечно, что чего бы вы ни желали, вы испытаете определенное удовольствие от достижения цели; однако, как правило, не желание проистекает из предвкушаемого удовольствия, а удовольствие из желания. В особенности это верно применительно к таким простейшим желаниям, как желания удовлетворить голод и жажду. Удовлетворение голода и жажды – удовольствие, но само желание получить пищу и питье имеет ничем не опосредованную цель и не является, если не говорить о гурманах, желанием получить удовольствие, которое доставляют эти вещи.