А потом Анриетта вышла и сказала, что все – молодцы, и достойны называться студентами самой лучшей магической академии населённого мира. И поэтому сейчас – праздник! Но сначала…
Одна из стен дрогнула, и оказалось, что это вовсе не стена, а замаскированная иллюзией сцена. И там уже сидела за клавишами Лали, и ударила палочками по большому барабану Наоми, а Джесс с Анриеттой сняли маски, и балахоны, и оказались… ох.
Чёрные шорты и корсеты, высоченные блестящие сапоги, распущенные волосы, а глаза такие – с улицы видно, наверное. Обе они подхватили приготовленные гитары, Анриетта взяла аккорд, второй…
Жиль подскочил – они договаривались, да. Он стоит возле сцены и усиливает звук, и расцвечивает его разными акустическими эффектами.
- Слава свету, слава разуму, слава знанию, силе и радости, слава всем, кто сюда пришёл и кто взыскует мудрости, - первые строки древнего гимна Академии Анриетта и Джесс пропели без сопровождения, в резко наступившей тишине, на два голоса, очень красиво, а Жиль ещё добавил эхо-эффект.
А дальше обрушилась музыка – сверху, снизу со всех сторон. Гимн репетировали за последние две недели столько, что все участники справлялись с закрытыми глазами. А сейчас, когда подхватили в пару сотен глоток зрители – так и вовсе.
Да, Академия – это сила, кто б сомневался.
И Анриетта де Роган – это сила, как бы она себя не называла. А кто сомневается… да дурак он, и всё.
11. 11. А дури у нас своей хватает
Клодетт собиралась на посвящение первокурсников, как никогда и никуда. Потому что – ну какие вечеринки она видела раньше? Школьные? Когда тусили у кого-нибудь из одноклассников? Смотрели тупые фильмы, пытались пить и курить – если ты простец, то и покурить можно, не маг же, в самом-то деле. Кто-то кого-то зажимал в углу, кто-то с кем-то уединялся. И это всё было в школе, а сейчас-то уже совсем не школа!
Мама, к счастью, сегодня дежурит, а то бы поперёк порога встала и заставила сто раз повторить все наставления по правильному поведению. А папа не дежурит, но папа свой – по ходу, Филипп договорился с ним и взял какую-то бутылку в рюкзак. Какие нафиг бутылки, мы ж будем тусить и танцевать! Ну и ещё что-нибудь делать, наверное. Старшие девчонки говорили, что обычно бывают конкурсы для первокурсников, их выдумывают выпускники. В этот раз главные – Анриетта Лимура с компанией, все говорят, что они крутые, и придумают что-то здоровское.
Клодетт наконец-то накрасилась – на учёбу она не красилась уже недели две. Потому что если у тебя первой парой физкультура, да ещё время от времени в бассейне, последней парой практика, а между ними в середине дня ещё может возникнуть рукопашка – то какое тут краситься! Зато сегодня можно оторваться.
Глаза, губы, ассиметричные серьги, шипастый ошейник и браслеты, кожаные брюки и кожаный коротенький топик, и косуха, и каблуки, высоченные, она умеет на таких ходить. Залить лаком косы, чтоб стояли гребнем, как у дракона. Только сегодня утром от мастера, ей заново покрасили волосы и подбрили виски. А то с такой учёбой вообще облезть можно.
- Ты готова? – постучал в её комнату Филипп.
- Да-а-а! – Клодетт подхватила рюкзак и выскочила наружу.
Филипп тоже приоделся – распустил свой хвост, надел серьги, у него есть маленькие, и кожаный браслет, и косуху, и разрисованную ручкой футболку – ещё в школе с друзьями разрисовали как-то перед концертом. Эх, а ведь было время, когда они каждый вечер играли и пели!
