В конце концов, если он вдруг решит распустить руки, я всегда могу включить телефон и вызвать полицию. Впрочем, если он решит распустить руки, кто знает, может, я не буду так уж против…
Матвей возвращается, держа в пока еще не распущенных руках ледяную запотевшую газировку. Высокий, опасно красивый и слишком самоуверенный. Таким взглядом порабощают мир и испепеляют врагов. И соблазняют неискушенных девиц вроде меня.
Как можно одновременно быть таким дерзким и таким… нормальным?
– Ну и? Что ты решила?
– Почему бы и нет, – забираю со свободного стула свою сумку. – Все равно мне больше некуда податься.
Левый уголок его губ ползет вверх. Ухмыляется. Ухмыляется, потому что знал, что я приму именно такое решение?
Снова смотрю на воду в его руках.
Бутылки. Их две.
– Ты знал, да? – иду следом. – Что я соглашусь. Знал об этом?
– Угу, – бросает, не оборачиваясь.
– И почему?
– Потому.
Потому что ты, Лера, как открытая книга. Вот почему.
Он этого, конечно, не добавляет, но по тону голоса все более чем читается.
⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀
Возвращаемся в город мы через несколько часов. Город, из которого я убежала только вчера. Почти весь путь я проспала, не проснулась даже когда мы где-то ненадолго остановились, и очнулась лишь когда машина притормозила у какой-то многоэтажки.
– Что это за место? – зеваю в кулак. – Судя по архитектуре – мы точно не в центре.
– Южнее Барвихи, ага.
– Если намекаешь на меня, то я живу не в Барвихе, – отстегиваю ремень безопасности и пытаюсь выпрямить ноги, чтобы как следует потянуться. Затем осматриваю типичную коричнево-бежевую новостройку. Судя по обилию однотипных высоток – какой-то "свежий" микрорайон, что множатся словно грибы после дождя и носят безвкусные названия типа "Зеленый город". Совсем далекий и незнакомый для меня мир... – Как думаешь, отец уже всех на уши поднял, чтобы меня найти?
– Не знаю. Это же твой отец, – выбирается из машины. – Пошли.
Но я продолжаю сидеть. Потому что страшно.
Сейчас я зайду в эту бетонную коробку и кто знает, что там меня ждет.
Однажды в одном новостном паблике телеги я читала новость, как студентка вошла в многоквартирный муравейник и исчезла. Несколько дней искали. Потом нашли. По частям… Брр. Оказалось, в одной из квартир жил серийный маньяк.
– Ну, ты чего там зависла? – наклонившись, заглядывает в салон. – Идем.
– Ты точно не маньяк?
– Думаешь, я вот так просто тебе признаюсь?
– Ну все-таки.
– Нет, я не маньяк.
Не то чтобы стало значительно легче, но спросить я была обязана.
– Ладно, пошли, – вздохнув, выбираюсь из авто.
Надеюсь, интуиция меня не обманула. Надеюсь...⠀
До двенадцатого этажа добираемся на лифте. Чистом, без посторонних запахов и прочего, даже с целым зеркалом, но одна из стен исписана черным маркером – классика подобных мест.
– И давно ты живешь в этом доме? – кручу головой, разглядывая тесную кабинку.
– Нет. Пару месяцев.⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀
– А… почему именно тут?⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀
– До работы недалеко.⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀
– Мм, – снова осматриваюсь, пытаясь отыскать во всем этом хоть какие-то плюсы. Пока он один. И стоит он прямо передо мной. С легкой щетиной, медовыми глазами и сумасшедше красивым прессом.
Лика сойдет с ума. Однозначно. И отец, правда, уже по другой причине.
У меня никогда не было цели сделать наоборот, как-то разозлить его и прочее, обычно мы неплохо ладим и я даже нахожу в себе силы смиряться с его заскоками. Но этот случай исключительный, я не могла поступить иначе. Поэтому все делаю правильно.
