Оставь себе Манхэттен - страница 18

– Они дружелюбны?

– Ромео и Джульетта – комнатные собачки. – Затем, повернувшись к ним, Скотт добавил: – Дети, познакомьтесь со своей монстро-мачехой.

Да ты издеваешься?

Я искоса посмотрела на них и залезла внутрь, вжавшись в сиденье грузовика и ощущая, как от страха в животе завязывается узел. И неспроста: головы собак были больше моей.

– Милые собачки. Милые собачки.

Собака рядом – та, что практически сидела у меня на коленях, – тяжело дышала мне в лицо, высунув розовый язык размером с носок. Только теперь до меня донесся запах. Я была готова поспорить на сто баксов, что их не купали месяцами.

– Чем это пахнет? – спросила я, когда Скотт сел за руль.

Я ощущала так много конкурирующих между собой острых запахов, что не могла сказать, какой из них был хуже.

– Сладкий аромат деревенской жизни, миссис Блэкстоун, – парировал он с циничной ухмылкой. – Тебе лучше привыкнуть.

Деревенская жизнь для меня пахла полным дерьмом как в прямом, так и в переносном смысле, но я оставила этот комментарий при себе.

Скотт рванул с подъездной дорожки Four Seasons так, словно где-то начался пожар и каждая секунда была на счету. Собаки навалились на меня, и я ударилась о дверную ручку. Я была уверена, что позже появятся синяки, но не издала ни звука. Не собиралась доставлять ему такого удовольствия. Скотт Блэкстоун еще не знал, с кем имеет дело. И раньше времени я не раскрою всех карт.

♥ ♥ ♥

– Это южное пастбище. При выведении скота мы используем ротационный выпас. Таким образом заботимся об окружающей среде, причиняя ей как можно меньше вреда…

Я наклонилась вперед, чтобы посмотреть на Скотта, поскольку собаки закрывали весь обзор, и обнаружила на его лице совершенно бесстрастное выражение. Он говорил о ранчо уже несколько часов. Часов! Он показал мне амбар, конюшни, складские помещения, пастбища, загоны. Он объяснил, что ранчо «Лэйзи С» было названо в честь реки Лэйзи Снейк, протекающей по территории, а не в честь Скотта, как я изначально подумала. Вполне логичное предположение, если знать владельца. Он описал каждую долбаную травинку, которая ему принадлежала.

Невозможно было отрицать потрясающую красоту этого места. Бог не торопился, создавая Вайоминг. Но было только утро, а мы еще не остановились даже попить воды. Не говоря уже о туалете! Таким образом, моя признательность матери-природе за великолепную красоту была скрыта под толстым слоем негодования и слабости от низкого уровня сахара в крови. Серьезно, я умирала с голоду, и сахар падал быстрее, чем Кинг Конг с Эмпайр-стейт-билдинг.

Грузовик накренился и подскочил на очередной кочке.

– Тебя не укачивает в машине? – спросил Скотт, перекрикивая музыку, льющуюся из радио.

Келси Баллерини пела о каком-то парне, который никогда не повзрослеет, называя его Питером Пэном, что, по сути, отлично описывало мужчину, сидящего через две собаки от меня.

Мы ехали по грязи и канавам, по холмам и зарослям кустарника. Чудо, что мы еще нигде не застряли, и я уже начинала жалеть об этом, потому что еще немного – и набросилась бы на Скотта, если бы он не прекратил это мучение.

– Ау?

Он все еще говорил? Я перестала вникать в смысл разговора час назад, когда мочевой пузырь начал давать о себе знать.

– Ты что-то сказал? – рассеянно спросила я, в сотый раз взглянув на телефон. Мобильная связь все еще была никудышной.

Если я собиралась здесь жить, эту проблему необходимо было разрешить, и чем раньше, тем лучше. Работа превыше всего. Было бы самой жестокой участью из всех, если бы я вышла замуж за незрелого мужчину, а затем меня бы отстранили от должности генерального директора, потому что я не справлялась с работой. Это определенно стало бы основанием для супружеского убийства.