такие дела…
Бабушкиного терпения хватало ровно на минуту, потом она или снова заводилась, или молча шла на кухню творить борщ. Именно творить, потому что бабушкины борщи были настоящими произведениями искусства. Дедушка их тоже любил, возможно, даже не меньше, чем историю присоединения Крыма.
Но! Милые бранятся, только тешатся, – поговорка не о них.
Бабушкино сердце брани не вынесло.
Остановилось ночью, во сне.
Так же ночью перестало биться и мамино сердце…
От чего?
Из страха встретиться с папой?
Ада искоса бросила взгляд на соседа, отметила его отрешённый вид.
Наверно, разбирается со своими альтернативами, решила она.
И хорошо, затевать исповедальный разговор не было сил.
К тому же, показалось…
Она бережно потянула носом воздух…
Белая роза, персидская сирень и мускус с оттенком лайма…
Эту композицию мама сочинила после одной из поездок в Индию, куда время от времени её приглашала свекровь Агата Львовна, и она всегда возвращалась с чемоданом эфирных масел.
Голова закружилась.
Мама!
Агата не обманывала, ты, правда, жива?
Память пыхнула колечком дыма десятилетней давности…
Первый и единственный раз мама взяла её с собой в Индию на встречу с известным гуру, который, в мамином пересказе, учил: тело – железо, душа – магнит. Железо от лицемерия покрывается ржавчиной, магнит легко может покинуть его.
Вместе с мамой они жили в маленьком домике на сваях с открытой верандой, откуда открывался вид на океан. Вокруг, окружённые невиданными ранее цветущими кустарниками и деревьями, на ветках которых сидели парами большие и разноцветные, будто из мультфильмов, попугаи, то тут, то там, обнаруживались такие же домики. У неё были каникулы, и она законным образом отдыхала, купалась, объедалась экзотическими фруктами. Но когда решила ближе познакомиться «с Индией», наткнулась на высокую стену с охранными башнями. Оливкового цвета солдат с ружьём что-то крикнул ей, она испугалась, помчалась к морю, вернее, океану. Он был безбрежен. Она всматривалась в его синеву, пока солнце не позолотило поверхность. Только далеко впереди темнела фиолетово-зелёная полоска. Она решила – это ступенька в небо, где нет заборов, солдат и ружей, и смело побежала по солнечному лучу, переступила порожек, на цыпочках пошла по небесному своду. Он оказался твёрдым. Она освоилась, и снова побежала, пока не поняла, что передвигается ногами кверху…
Голова закружилась. Она очутилась в мире танцующих радуг, и сама стала радугой, частью небывалой, безбрежной как океан радости. Покидать танцующий мир не хотелось, но небо упало, и она вместе с ним.
Вслух подумала: я умерла?
– Слава богу, очнулась! – поцеловала ей руку мама.
– Смерти нет! – покачала головой Агата. – Рекомендую запомнить: наша Земля – космический корабль, наша душа – космонавт, наше тело – скафандр, и никак не иначе!
– Прошу вас! – укорила свекровь мама.
– А Ола помнишь? – резко сменила тему бабушка.
– У которого выросли рожки? – окончательно почувствовала, что вернулась на землю она.
– Не случайно выросли. Под гипнозом он вспомнил, что уже воплощался на Земле, из генов собирал двуногих людей, иногда, правда, получались фавны, кентавры и иные химеры…
От такой информации у неё снова закружилась голова, и чтобы остановить хоровод слов, мыслей, событий, она, что есть силы, замкнула глаза.
– Тебе плохо? – спросила мама.
– Хорошо, – сонно ответила она.
