– Часов в девять я собираюсь пропустить стаканчик и выкурить сигару-другую. Можете заглянуть ко мне домой вместе со своим партнером.
– Вот как, – сказал Тедди. – Значит, мы сможем поговорить?
Коули притормозил и развернулся в его сторону. Темные деревья за окном раскачивались и шелестели листвой.
– А чем мы, пристав, занимаемся?
Чак и Тедди шли по территории в сгустившихся сумерках, физически ощущая, как надвигающийся шторм накапливает в себе духоту, словно природа забеременела и ее все больше распирает.
– Чушь какая-то, – сказал Тедди.
– Угу.
– Товар с гнильцой.
– Как баптист говорю тебе «аминь, брат».
– По поводу, брат?
– Да всей этой болтовни. Я год проработал в Миссисипи.
– Да ну?
– Аминь, брат.
Тедди стрельнул у него еще одну сигаретку и закурил.
– Позвонил в головной офис? – спросил Чак.
Тедди мотнул головой:
– Нет телефонной связи. – Он махнул в сторону неба. – Штормовой фронт.
Чак выплюнул табачную крошку.
– Штормовой фронт? Где?
– В воздухе, не чуешь? – сказал Тедди. – Хотя чтобы вырубился центрком…
– Центрком, – хмыкнул Чак. – Ты дембельнулся или все еще ждешь соответствующие бумаги?
– Коммутатор, – поправился Тедди, отмахнувшись сигаретой. – Называй как хочешь. Радиосвязи, кстати, тоже нет.
– Чего-чего? – У Чака округлились глаза. – И радиосвязи? У них нет и радиосвязи, босс?
Тедди кивком подтвердил.
– Мы заперты на острове, где разыскивается женщина, бежавшая из запертой палаты…
– …миновавшая четыре поста с охраной…
– …и комнату, где куча санитаров резались в покер.
– Перемахнула через трехметровую каменную стену…
– …поверх которой протянута проволока под током.
– Проплыла одиннадцать миль…
– …против гневливого течения…
– …чтобы добраться до материка. «Гневливого» – хорошо сказано. И холодного. Градусов девять?
– Тринадцать максимум. К тому же ночью…
– Считай, девять. Тедди, вот что я тебе скажу. Вся эта история…
– Да еще отсутствующий доктор Шин.
– Тебе это тоже показалось странным? Я уж засомневался. Мог бы и больше расковырять задницу этому Коули.
Тедди засмеялся, и его смех, унесенный ночным ветром, растаял в волне далекого прибоя, словно его и не было, словно этот остров и просоленное море хватали то, что вроде бы принадлежало тебе, и…
– …если мы нужны, чтобы эта история попала на обложку журнала?
– А?
– Что, если мы нужны, чтобы эта история попала на обложку журнала? – повторил Чак. – Что, если нас сюда вытащили для того, чтобы помочь им поставить все точки над i?
– Конкретнее, Ватсон.
Очередная улыбка.
– Ладно, босс, следите за моей мыслью.
– Ну-ка, ну-ка.
– Предположим, некий врач по уши влюбился в некую пациентку.
– Мисс Соландо.
– Вы видели ее фото.
– Привлекательная особа.
– Привлекательная? Да это девушка с картинки в личном шкафчике американского солдата. И вот она обработала нашего паренька, Шина… Поняли, куда я клоню?
Тедди отбросил недокуренную сигаретку, искорки вспыхнули на ветру и вместе с окурком унеслись прочь.
– Шин привязывается и решает, что не может без нее жить.
– Здесь ключевое слово «жить». Вдвоем, в большом мире.
– И они делают ноги с этого острова.
– А в эти минуты, может быть, сидят на концерте Толстяка Домино[3].
Тедди остановился перед оранжевым торцом общежития для персонала.
– Но тогда почему они не вызвали ищеек?
– Они и вызвали. По протоколу. А на материке подумали, кого бросить на такое дело, и решили послать нас. Если они здесь покрывают соучастника побега, то мы им нужны в качестве алиби – дескать, все сделано согласно букве закона.
