– Проекции, да, Юстас? – Человек присел перед Анной на корточки и протянул руку к её подрагивающему подбородку.
– Йа!
– Хуй-на! – ругнулся он, переходя на чистый русский. Чужие черты лица показались девушке смутно знакомыми. – Я, блядь, явственно могу отличить «пустышку» от взрыва полноценной гранаты, Юстас, тупое ты мудло!
– Тимур? – удивленно прошептала Аня, с трудом вспоминая единственную присланную другом фотографию. Оттуда смотрели такие же бесцветные глаза за стёклами круглых очков, которые едва прикрывала челка с выкрашенными в черно-белую полоску прядями волос.
– Прости, Ань, – проговорил он. – Никогда не умел в сюрпризы.
Все её любимые героини начинали свои лучшие приключенческие романы с лучей утреннего солнца, беспощадного зова будильника или же, на худой конец, просто нового дня. У Ани глаза распахнулись ближе к полуночи, потому что резко накатил очередной приступ рвоты. Первый случился ещё на катере, который увозил их вместе с театральной труппой куда-то в открытый океан. Мозг, претерпевший сотрясение, не выдержал непрекращающейся качки.
– Ань, моя помощь точно не нужна? – донеслось из–за двери, после того как девушка вывернула остатки своего желудка в унитаз и нажала на резной рычажок слива воды.
– Ох, бедная, бедная кляйне, – причитал уже знакомый голос Юстаса где–то под окнами. – Йа виновайт.
– Сюр какой–то, – пробормотала Анна, опираясь рукой о раковину розового мрамора и стараясь собрать воедино расползающиеся мысли. – Фу–у–ух.
Умывальник действительно был в форме ракушки, очень похожей на ту, что принесла Венеру с картины Боттичелли к берегам Кипра. Аня сосредоточила всё внимание на этой внезапно всплывшей информации, простой, понятной и доступной, а затем сделала упражнение на глубокий вдох–выдох. Ничерта оно, конечно, не помогло. Взгляд поднялся к зеркалу, то отразило её пепельно–бледное измученное лицо и лихорадочно блестящие глаза. Аня сдержала рвотный позыв. Из–за двери снова донесся вопрос, но девушка, не обращая внимание на посторонние звуки, попыталась набрать в подрагивающие ладони воды, чтобы умыться.
– Ань? – В чужом голосе послышалось беспокойство.
– Да, Тимур.
– У тебя всё в порядке?
Она застыла с мокрым полотенцем у лица на несколько долгих минут, а после развернулась и, пошатываясь, направилась к выходу из ванной комнаты.
– Да зашибись! Всё просто охренительно! Спасибо, что спросил! – начала орать Аня, едва распахнув дверь. – А ты сам, блядь, как думаешь? Тимур, что вообще за хрень происходит? Что за мужики с оружием? Где мы?!
– У меня дома, – тут же ответил парень, явно ошарашенный её резким появлением.
– Чего?!
– Не думал, что у тебя настолько живая мимика… – В замешательстве он указательным пальцем поправил очки на переносице и как–то неуверенно улыбнулся. – Ань, я всё объясню, ты только ляг, пожалуйста, если уже не тошнит, сотрясение лучше не переносить на ногах.
– Нет уж, ты мне объяснишь всё сейчас же, или…
– Или? – Улыбка ещё блуждала на его тонких губах, но за ней явственно читался ответ хотя бы на один вопрос: кому тут подчиняются упомянутые мужики с оружием.
Анна, игнорируя предложенную руку, сама прошла вдоль стеночки к широкой кровати, с которой не так давно поднялась.
– Пойми, я ни в коем случае не угрожаю, – поспешил заверить Тимур. – И я не хотел, чтобы так вышло.
– Моя перебинтованная башка говорит об обратном, – проворчала Аня, опускаясь на кровать. – У тебя дома – это где?
