– Это всё, что тебя сейчас волнует? – изумленно уточнила она.
– Пожалуй.
– Я просто поражаюсь… – язвительно начала Анна, но кто–то позвал её по имени, и девушка вновь обратила внимание на запертых в клетках коллег. – Вы там как? Все живы?!
– Анечка! – со всхлипом пробормотала Марина Петровна.
– Ань, мы думали ты погибла! – присоединились к ней остальные.
– Почему ты держишь их здесь? – спросила она, взглянув на Тимура.
– У меня мало людей, чтобы следить за каждым, – ответил тот.
– Зачем за ними следить, они что, дети малые? – возмутилась девушка. – Или заложники?
– Остров небезопасен. Здесь дикие животные и ядовитые растения. За пределы виллы посторонним лучше не выходить.
– Думаешь, они настолько тупые?
– Я не думаю, Ань, я делаю.
– И давно вы знакомы? – вклинился в их диалог сидящий у самых прутьев Эдуард.
– Мне вот тоже очень интересно это узнать, – поддакнула ему Марго.
– Так, может, мы из–за неё и вляпались в эту задницу? – выкрикнул кто–то из вокалистов.
– Вытащи нас отсюда!
– Это ж какого хрена я в этом виновата? – возмутилась Анна, пытаясь вставить хоть слово в свою защиту, но коллеги и не думали слушать. Перепуганные произошедшими событиями, загнанные точно зверье в огромные вольеры и подгоняемые некоей первородной злобой, они принялись наперебой обвинять девушку едва ли не во всех смертных грехах. Кто–то даже умудрился выкрикнуть парочку проклятий, но никому, почему–то, не пришло на ум предложить разобраться в сложившейся ситуации. А сама Аня просто не представляла, есть ли у неё хоть малейшая возможность оправдаться.
Где–то с час назад, когда она очнулась от лихорадочного полузабытья, не с первой попытки встала с кровати и с мурашками перед глазами добралась до ванной, в голове начал прорисовываться хоть какой–то план дальнейших действий. Для начала, Аня хотела отыскать остальных. И ей нужен был чемодан с вещами, чтобы сменить заляпанную кровью и грязью футболку.
– Гутенморген, – отозвался Юстас, когда Анна, окончательно придя в себя, выглянула за пределы комнаты.
Высоченный и тяжеловесный, он стоял напротив двери, криво, но радостно улыбаясь. При всём его обмундировании: патронаже вдоль груди, нескольких ножен на бёдрах и короткого пистолета–пулемёта в руках, от него так и разило простодушной доброжелательностью.
С трудом прорвавшись сквозь двойной языковой барьер (собеседник, то ли немец, то ли австриец по происхождению, не понимал и слова по–русски, к тому же имел слабые представления об английском) Аня узнала, что её чемодан безнадежно утерян, а выходить ей разрешается только в непосредственном сопровождении самого Юстаса.
– Клейфиг? – не поняла девушка, когда он попытался пояснить, где разметили её коллег. – Можешь меня отвести?
– Йа, натюрльих, – согласился Юстас.
И действительно отвёл.
Теперь Анна, что пару минут назад была готова требовать от Тимура либо выпустить всех, либо засунуть её в клетку к остальным, стояла с опущенной головой. И совершенно не понимала, что делать дальше. А коллеги, тем временем, всё продолжали требовать от неё какой–то справедливости.
– Анна, – с укоризной позвал Максим Сергеевич.
– Что? – хмуро отозвалась девушка.
– Не думал, что ты способна на такое предательство.
– Какое ещё предательство?!
Притихшая труппа ожидала от начальника каких–то дальнейших слов или действий, но тот лишь удрученно покачал головой, всем своим видом показывая, насколько разочарован поступком собственного секретаря.
