– Ваш график – сутки через сутки. Завтра в полшестого у меня. С шести приступаете к обязанностям. Да, испытательный срок, в связи с близким концом Старого Света, – неделя. Приятного вечера.
– До завтра, – попрощался со специалисткой по подбору персонала Тихон и за порогом кабинета наткнулся на горничного в униформе – пижаме‑шоколадке. Тот решил перекинуться парой слов:
– Можно поздравить, – шепнул горничный.
– Ага.
– Товарищ, теперь не забывай: богачи – народ… не такой, как мы с тобой, много чего знают, много чего умеют, много чего хотят, много чего имеют, много чего не любят…
– Дельно. Спасибо. Увидимся, – поблагодарил Прост, кивнул и по мыслесвязи, через Эльзу, вызвал такси к отсеку. Он соскучился по Оле, хотя прошел час с небольшим. Поделиться новостями, а вечером рядышком слушать свои аудиокниги и сладко засыпать – это счастье, доступное избранным…
***
Прост надел выданный холодный, цвета металлик плащ и в шесть ноль‑ноль утра, введенный в курс дела управляющим тем сектором «Денежного небоскреба», по которому шнырял зеркальный внутри лифт, подумал, улыбнувшись про себя: «Поехали!»
– Доброе утро, господин! Этаж?
– Пятнадцатый, – сказал подвыпивший, но солидного вида человек, пахнущий лосьоном после бритья (в воздухе улавливались грейпфрут и мята). Когда лифт тронулся, заговорил по мыслесвязи, недоступной для лифтера: – Инга, свяжись с хозяином ресторана «Третий бокал», где мы отмечали день рождения женушки. Попроси его, чтобы он скинул мне номерок официантки с татухой на шее и большими глазищами.
– Если станет отказывать, надавить?
– Так и сделай…
– Ваш этаж, господин. Хорошего утра!
– Добрый день, господин! Этаж?
– Сто семидесятый, – расслабленно ответил молодой человек, ровесник Проста, блондинистый, с прической с пробором и трехдневной щетиной на лице, которое сияло, как и голубые глаза. Когда желтая цифра сменила другую цифру, он продолжил по мыслесвязи: – Лиза, прижилось ли андроидное сердце у моей подопечной?
– Все отлично. Лечащий врач выразился так: «Новенький мотор зашумел в старом капоте!»
– Слава Богу.
– Вы – Бог!
– Как дела в «Улитке», доме престарелых?
– Мирненько. Жильцы не перестают докучать сиделкам: «Нам бы хотелось почаще видеть нашего ангела‑хранителя. Очень приятный мужчина!»
– Ваш этаж, господин.
– Как вас зовут?
– Тихон Прост…
Дома, когда Тихон выспался и трапезничал с Олей, ему прилетел денежный перевод на счет, в назначении платежа значилось: «Чаевые». И они падали всегда, после того как он поднимал или спускал этого вежливого человека.
– Добрый вечер, господин! Этаж?
– Двести двенадцатый, – человек был весь в черном, только одна деталь указывала на то, что рядом с лифтером не охранник, а очередной наниматель: золотая кайма в виде египетского орнамента бежала по плащу. Он обратился к умной ассистентке по мыслесвязи: – Нора, утром я собираюсь на виртуальное кладбище к сыну. Надо же: выпасть из парковочного отсека этой чертовой башни. Дурак! Ты поняла: подогнать лимузин. А на вечер пригласи оперную певичку, что в прошлый раз не щадила связок. Цифра растаяла и проявилась другая.
– Выполню. Не беспокойтесь.
– Ваш этаж, господин…
– Доброй ночи, господин! Этаж?
– Шестидесятый, – сухо сказал мужчина, бледный, как лунный свет, с волчьими глазами. Когда они изучали отражающегося Проста, продолжил по мыслесвязи:
– Фурия, соедини с Борисом…
– Да, Аль.
– Выполнил?
