От Игарки до Вселенной - страница 20

День 10 мая стал «черным» для политотдела Севморпути, во всяком случае для начальника В. П. Остроумовой и ее заместителя и в политотделе, и в горкоме А. С. Смирнова. На городском бюро в этот день выяснили, что Смирнов не отправлял никакого письма Маршаку по изъятию предисловия и присылке корректуры в горком, и сухо записали: «Отметить, что т. Смирнов не выполнил постановления бюро».^{> 54} А в это же время на бюро крайкома партии под 21-м пунктом в постановлении записывали: «О лечении т. Остроумовой. Предложить тов. Тимофееву приобрести две путевки на курорт для т. Остроумовой».^{> 55} Нет, это было не кощунство, ее действительно отправляли в подмосковный санаторий подлечиться – туберкулез начинал прогрессировать.

23 мая. В Игарке паводок. Остроумова с детьми улетает из Игарки навсегда. В руках у нее – номер «Большевика Заполярья», вышедший сегодня утром. На последней странице много мелких информаций и объявлений. Авральная паводковая комиссия перебирается в новое помещение. В Политотделе Севморпути проводится беседа об испанских событиях. Морские причалы порта затоплены. И еще: «В ночь с сегодня на завтра жизнь Игарки переводится с московского на местное поясное время». Это ложь. Время вообще переведено.

Среди этих маленьких заметок была одна, особенная:

«МЫ ИЗ ИГАРКИ»

Сегодня утром сотни игарских пионеров и школьников слушали по радио из Новосибирска отрывки из своей книжки «Мы из Игарки» После передачи краткой истории книжки игарских ребят, написанной по совету великого Горького, по радио были прочитаны рассказы пионеров Вены Вдовина, Нины Золотаревой и Миши Золотарева».

Это и ее книга, ее детище. Пусть живет.

Валентина Петровна была уже далеко от Игарки, когда в очередном номере «Большевика Заполярья» опубликовали статью И. Иванова «Грубейшие нарушения внутрипартийной демократии», где Остроумова названа уже «бывшим» секретарем ГК ВКП (б):

«Странные порядки водятся в Игарском горкоме партии… Заслуживает внимания парторганизации и факт, свидетельствующий о гнилом либерализме и антипартийном поведении отдельных членов горкома. В конце марта горком обязал председателя комиссии по изданию детской книги т. Смирнова сообщить в Лендетиздат о бывшем члене этой комиссии Климове, разоблаченном, как враг народа.

Как же выполнил Смирнов решение Горкома? Никак. Он не захотел разоблачать своего друга и не сообщил Лендетиздату. В результате дал возможность, чтобы Климов уже после разоблачения и ареста прославлялся в «Известиях». Следует указать, что и другой, не менее «бдительный» член комиссии по изданию детской книги, т. Домнин, также стал на путь укрывательства контрреволюционной вылазки Климова от издателей, он умолчал об антипартийном поступке Смирнова. Здесь уже трудно разграничить потерю бдительности от прямой защиты врага…».

Во второй половине мая и начале июня бюро Игарского горкома партии собирается через каждые 4—5 дней. И на каждом заседании – вопросы об ошибках «Большевика Заполярья», об извращениях решений горкома.^>56 Наконец, 9 июня, через два месяца после прикрытия детской газеты, настал черед «взрослой» – бюро предписывает издавать газету через день, редактора Филатова отзывают в край. Через 4 дня на пленуме горкома слушают «О поведении редактора газеты „Большевик Заполярья“ т. Филатова» (правда, по бытовому поводу).^>57 На следующий день местная газета информирует население, что бывший редактор снят с работы и исключен из рядов ВКП (б) «за антипартийные поступки». В газете не сообщалось, что на пленуме также поручалось т. Смирнову поставить вопрос в Политотделе о нескольких комсомольцах газеты, в том числе и о Веревкине. Позже имя Бориса Веревкина в подписях под публикациями не встречается…