Звали эту женщину Эмма. Держалась она позади другой вошедшей, которая была достаточно мила собой и тянула тоже лет на пятьдесят. В ней Эдуард угадал ум, образованность и лидерские качества. Ему было ясно, что для такой нет ничего важнее работы. Звали эту другую Дина.
– Здравствуйте, – совершенно естественно, без жеманства, произнесла она.
– Здравствуйте всем, – томно вторила ей Эмма, заученным движением поправляя причёску.
– Здравствуйте, девочки. Проходите, садитесь, – горько вздохнула Вера. – Это Дина и Эмма, сослуживицы Пети. А Дина к тому же ещё и наша соседка, живёт двумя этажами выше, – тихо объяснила она Майе и Эдуарду.
Затем Вера представила пришедшим Майю и Эдуарда как своих старых друзей.
– Прошу прощения, – скорбно сжала руки Эмма, – услышала я вот, как вы этого Коварского… Да уж, пососал этот учёный в кавычках из Пети и идей, и крови. Ездил на нём верхом.
– Да, не сладко было Пете, – горестно вздохнула Дина.
– Он ведь не был из тех, кто идёт по жизни как таран. Хлебнул через край. Поедом себя ел. И не вынес несправедливости, – мрачно посмотрела она на Веру.
У Дины навернулись слёзы.
«Что ей обычно несвойственно. Женщина она крепкая», – подумал Эдуард.
– Да что сейчас об этом, – сжалась Вера. – Можно сойти с ума.
В это время зазвонил телефон у Эммы. Она начала говорить, но тут же прикрыла микрофон рукой и, понизив голос, обратилась к Дине:
– Завотделом…
– Кто-о-о? – недовольно поморщилась та.
– Стив, – прошептала Эмма. – Скороговоркой, не по-нашему, – добавила она. – На, послушай, я не поняла.
«Естественно, ты не поняла. Кишка тонка», – пронеслось в голове у Эдуарда.
Дина взяла у Эммы аппарат, какое-то время слушала, а затем зажала ладонью микрофон и, понизив голос, сказала ей:
– Какое-то недоразумение на работе. Что-то с твоими результатами анализов. Давай выйдем.
Дина направилась к выходу из квартиры, продолжая слушать мобильник. Эмма засеменила вслед за ней.
Тут Марат, пошептавшись с Ольгой, объявил:
– Мы с Оленькой пойдём ко мне в комнату.
Марат поднялся. Ольга засмущалась и тоже встала. Парень обнял её, и они удалились.
– Кто бы мог подумать? – пронзила Веру испытующим взглядом Майя.
– О чём ты? – не поняла та.
– И о Пете. И о наших детях, – взглядом выразила удивление несообразительностью своей бывшей подруги Майя.
– А что дети? Что тебя не устраивает?
– Э-э-э… – замялась Майя. – Ну, они ещё такие молодые. Им надо учиться.
– А что, они уже женятся? – недоумённо посмотрела на неё Вера.
– По-моему, того и гляди, – послала ей дерзкий взгляд Майя.
– Ну и что в этом плохого? – перевела Вера глаза с неё на молчавшего всё это время Эдуарда. – А если это любовь? Да что тут лукавить! Это же видно невооружённым глазом. Друг другу в рот глядят.
Майя не успела ответить. У неё зазвонил телефон.
– Да, мамочка, – сосредоточилась она. – Да. Да. Нет, нет, доехали хорошо. Ну зачем ты тратишься? Я бы тебе позвонила. Так получилось. Я тебе перезвоню, когда вернёмся. Ну что значит – не надо?
Майя поспешно поднялась и вышла из квартиры. Вера, оставшись наедине с Эдуардом, впилась в него глазами:
– Что это Майя так обеспокоилась из-за детей? Аж заикаться стала.
– Представления не имею, – прошептал он, недоумённо пожав плечами. – Но ты-то что так спокойна?
– А что мне волноваться? Я уже сказала тебе, что не понимаю, о чём речь.
– Вера, зачем ты морочишь мне голову? Тебя, как и меня, в равной степени должно беспокоить то, что у Марата и у Оли один отец.
