Соединенные Штаты, напротив, уже в первой половине 1950-х гг. создают матрицу своего силового влияния на процессы в регионе Большого Ближнего Востока. Пришедшая к власти в январе 1953 г. республиканская администрация во главе с Дуайтом Эйзенхауэром формулирует ряд новых инициатив, которые приводят к заметному обострению международной напряженности. В военно-стратегическом измерении республиканцы дополняют доктрину «сдерживания» логикой потенциального ответного удара, который был органично закреплен в так называемой доктрине массированного возмездия, максимально использовавшей существовавшее на тот момент превосходство США в средствах доставки ядерного оружия. Доктрина была одобрена директивой Совета Национальной Безопасности (СНБ-162/2) в октябре 1953 г.[3] «Мы живем в мире, в котором всегда возможны критические ситуации, и наше выживание может зависеть от нашей способности встретить эти кризисы», – утверждал в январе 1954 г. ключевой архитектор новой внешнеполитической концепции США госсекретарь Джон Фостер Даллес[4].
Силовая составляющая в логике Вашингтона дополнялась совершенствованием блоковой политики, которая по замыслу ее создателей должна была привести к эффективной консолидации разномастных региональных союзников США в той или иной точке мира под единым флагом проамериканской ориентации во внешней политике.
Начиная с 1953 г. государственный секретарь США Даллес, названный современниками «пактоманом», выступал с серией инициатив в области военно-политического блокового строительства в ключевых сегментах биполярного мира, целью которых было противостояние масштабному советскому проникновению в каждой точке планеты. В течение 1953–1954 гг. Даллес предложил две крупные оборонные инициативы – организацию Ближневосточного командования и организацию Северного яруса обороны, в 1955 г. трансформировавшуюся в организацию Багдадского пакта. Обе структуры по замыслу Вашингтона должны были включить в свой состав прозападные государства Большого Ближнего Востока и сформировать систему коллективной безопасности в противостоянии советской угрозе.
Египет, самая густонаселенная страна арабского мира, обладающий стратегически важным положением на стыке североафриканского и восточно-средиземноморского сегментов Ближнего Востока, владеющий крупными портами в акватории как Средиземного, так и Красного моря, мог, как считали стратеги Госдепартамента и Пентагона, стать одним из ключевых союзников США в борьбе за доминирование на Ближнем Востоке.
Вашингтон намеревался подождать укрепления египетского режима в надежде, что новые лидеры проявят большее желание сотрудничать с Западом. Действительно, вопреки лозунгам, ранние контакты «Свободных офицеров» с американской стороной были благоприятными: Нагиб заявил на встрече с официальными представителями США, что желает партнерствовать со странами Запада по плану, предусмотренному моделью Ближневосточного командования в обмен на финансовую и военную помощь с их стороны[5].
14 мая 1953 г. в Каир с рабочим визитом прибывает американская делегация во главе с государственным секретарем. В ходе переговоров с Даллесом Нагиб и Насер отмечают, что «египетский народ обеспокоен и напуган, когда слышит о ближневосточных пактах обороны с участием западных держав. Насер, в свою очередь, заявил, что Египту будет также трудно участвовать в проектах региональной защиты даже после английской эвакуации, так как общественное мнение встретит это как «замаскированную форму новой совместной обороны»
