Через пару мгновений подруги поняли, что волосы придется собирать в косу: Лима вновь слегка перестаралась, и вместо крупных локонов получились барашкины пружинки.
– Значит, в следующий раз получится, – оптимистично отозвалась лисица. – Сама же знаешь, у меня через раз получается. Зато косы я плету роскошные – сложные, многорядные. Жалко только, жемчужных шпилек нет!
– Иллюзию брошу, – отмахнулась Лота. – А вот если бы платье было облегающим, то эта кудрявая масса волос была бы очень даже ничего. Хотя погоди, какая иллюзия! У нас же есть жемчужные нити, с ними плети.
Лима, сосредоточенно сопя, выплетала из непослушных волос косу. Лота только негромко охала, когда расставалась с очередным слишком упрямым волосом.
– Слушай, мне стыдно, – сказала вдруг лисица. – Но что за певчие фрукты? Они воют? Поют? Они животные в виде фруктов? Как фрукт может петь? Магия?
– Листья, – рассмеялась принцесса. – У дерева два вида листьев. Те, которые просто листья, – резные, красивые, но обычные. А те, которые крепятся к плодоножке, – с дырочками. И когда есть ветер, то кажется, что фрукт поет. Больше всего это похоже на игру на флейте.
– В нашем лесу таких нет.
Принцесса грустно вздохнула:
– У вас холодно. А у нас они все уничтожены – эти фрукты нельзя съесть, но из них можно сотворить великое множество прекрасных вещей. Фактически все дерево можно разобрать на компоненты для артефактов. К примеру, шкатулки из этих фруктов получаются самыми надежными – их сможет открыть только хозяин или хозяйка. А еще можно будет приказать шкатулке уничтожить свое содержимое.
– Что-то я не вижу особой ценности, – нахмурилась Лима.
– Эх ты, лесная красавица. Представь, что ты ведешь секретную переписку. А тут у тебя требуют открыть и показать, что внутри шкатулки. А ты раз – а там пусто.
– Можно обычную зачаровать.
– Можно, но опытный артефактор распутает даже самую сложную вязь заклятий и скажет: ага! Содержимое было уничтожено! И дальше тебя под белые рученьки и в пыточную.
– Допустим, ты права. Но ведь эти свойства шкатулок широко известны, так что все равно пыточной не избежать, – нахмурилась лисица.
– А вот тут уже возможны варианты, – хмыкнула Лотанари. – Шкатулка подчиняется только тому, на кого она запечатлена. Артефактор, даже тот, который ее создал, ничего из нее вытащить не сможет. Ни материальную информацию, ни информацию колдовского характера.
– Но все будут понимать, что произошло.
– А доказать? В Нерисе, слава отцу и его совету министров, угнетены не только права верующих, но и права мастеров над пытками. И потому, прежде чем приступить к каленому железу, нужно получить для этого основания.
– Хм. А почему высохшие фрукты отдают детям?
– Погремушка – правильно высушенные, они похожи на шарик с ручкой. И звучат красиво. Когда-то к таким «погремушкам» даже пьесы писали. Но в моду не вошло – дороговато будет такой ансамбль собрать.
– Все, я закончила.
Лота встала со стула, сотворила зеркало и тяжело вздохнула. Что ж, эльфийские тряпки ей по-прежнему не идут, но без выбеленных бровей, ресниц и губ она уже не похожа на тупую корову.
– Вообще, когда я гуляла ночью, видела подпоясанных эльфиек, – задумчиво произнесла Лима. – Но что-то мне подсказывает, что это были неправильные эльфийки.
– Надо просто спросить. Потому что если добавить поясок, то я могу полюбить эти многослойные туники.
Быстро подкрасив брови и ресницы, Лотанари повернулась к подруге и широко улыбнулась:
