Получится, нет?
Наверное, я даже на экзаменах так никогда не волновалась, как сейчас. Экзамены вообще мне всегда казались простой ерундой. Пройти их не составляло труда. А вот готовка далась тяжело. Поэтому, чтобы занять себя ожиданием, я принялась убирать весь бардак, что устроила за эти часы. А пока занималась приведением в порядок рабочего места, Царский не только допил моё вино в бутылке, но и за новой сходил, и теперь сидел и потягивал из пузатого бокала креплёную мадеру, продолжая наблюдать за мной.
– Ты ведь в курсе, что тебе не обязательно этим заниматься? – прокомментировал он мой порыв наведения чистоты. – Утром и так кто-нибудь уберёт здесь.
– Во-первых, я виновата, значит мне и исправлять. Во-вторых, так проще пережить ожидание.
– А его надо переживать? – вдруг развеселился Царский.
– Я на этот пирог два часа убила! – возмутилась, хватаясь за свой бокал с остатками вина. – Если он ещё и не получится…
Не договорила, запивая остатки мыслей одним долгим глотком. Заодно появился повод отвлечься ещё немного. На то, чтобы бокал сполоснуть. Ручками, да. Как до этого всю посуду. Просто посудомойкой я тоже пользоваться не умела, да и такое это себе отвлечение, если просто закинуть и сидеть ждать. Хотя ждать всё равно пришлось.
– Тогда сделаем другой, – договорил за меня мужчина, беззаботно пожав плечами.
– Тогда я точно сопьюсь здесь с вами, – усмехнулась я, усаживаясь на соседний стул и подставляя ему чистый бокал.
– Звучит не так уж и плохо, – по-своему согласился он со мной, заботливо наполняя его из своей бутылки.
Я аж забыла, что выпить с ним собралась, уставившись на него в замешательстве.
– А разве вам не положено по статусу отговаривать меня от такой утопии?
– С чего бы? – вопросительно выгнул он бровь. – Я не твой отец и даже не опекун. И ты уже три года подряд как совершеннолетняя.
– Ну вы же типа муж моей матери и всё такое, а я её дочь.
– У всех свои недостатки, – неопределённо хмыкнул он, делая очередной глоток.
– И мой – это вы, я поняла, – фыркнула в бокал.
И тут же язык себе прикусила, когда он вкрадчиво переспросил:
– Я?
Вот же, блин…
Кажется, пора завязывать с алкоголем.
– Звучит… интересно, – добавил Касьян, чуть прищурившись, разглядывая меня по-новой.
Хорошо, что именно в этот момент раздался звук закончившего свой отсчёт таймера, и я тут же поспешила соскочить со стула и отвернуться от него, делая вид, что нашего разговора вовсе не случалось.
Боже, зачем я вообще ему это сказала?
Чёрт за язык дёрнул, не иначе.
Нет, нам с ним точно нельзя общаться. Каждый раз ерундой оборачивается. Причём любая беседа: серьёзная и нет. Как будто и вправду проклял кто.
Но справедливости ради, я его сюда и не звала. С чего вдруг вообще решил зайти на кухню? Не припомню, чтобы он её раньше посещал. Музыка привлекла? Значит музыку тоже пора переставать слушать так громко. Хотя я думала, что в холле её не было как раз слышно.
Ай, да какая разница, как он здесь оказался? Пусть уже уйдёт поскорее. Но он, как назло, не только оставался, но и опять помогать надумал с тем, чтобы достать противень из шкафа. Пришлось отступать и освобождать ему место.
Ещё через миг я позабыла обо всех своих смущении и возмущении, когда, отрезав кусочек, попробовала пирог на готовность. На языке отразился чуть островатый вкус запечённого картофеля с мясом, а тесто оказалось таким воздушным и мягким, что я не сдержала стона удовольствия.
