– Я не могу, – прошептала она. – Он меня не отпустит.
И вот тогда меня реально накрыло. Я сорвался.
– Не отпустит? – повторил я, уже почти крича. – Да кто он такой, чтобы тебя не отпускать? Ты боишься его? Так бойся! Но больше, чем его, ты должна бояться меня, Оля. Слышишь? Меня. Потому что я заебался это терпеть…думать как он тебя трахает.
Она отшатнулась. Её глаза округлились. Но я не мог остановиться.
– Ты моя. Ты уже давно моя. И ты не останешься с ним. Хватит. Слышишь? Хватит играть в эту хуйню. Ты забираешь свои вещи и уходишь. Всё. Точка.
Оля снова заплакала. Я сжал зубы, развернулся, чтобы не смотреть на неё. Мне надо было выдохнуть. Успокоиться.
Но вместо этого я сказал:
– Я не отдам тебя ему. Даже если мне придётся убить его.
Она замерла. Я слышал, как она встала. Её голос был тихим, но твёрдым.
– Ты не понимаешь, – повторила она. – Это не так просто, как тебе кажется, Артём.
Я обернулся к ней.
– Все…Давай. Вали к нему! Мне надоело! Не приходи больше! Все! Конец! Хватит!
Ушла… А я все руки до мяса о стены разбил, напился в хлам. Лежал и выл на полу.
***
Ночь.
Долбаная ночь. Я уже сидел, уставившись в стену, курил одну сигарету за другой, пока не задохнулся бы в этом смраде. Рабочий день закончился, мысли в голове метались, как крысы в подвале, а меня трясло. Всё из-за неё.
И тут… стук в дверь.
Я открыл и увидел её. Она стояла в темноте, плечи ссутулены, волосы растрепаны. Глаза покрасневшие, как у ребёнка, который захлёбывался в истерике.
– Оля… Нахрена ты пришла?, – сказал я, глядя на неё. Мой голос был холодным. Усталым. Я уже знал, зачем она здесь.
Она не ответила. Только шагнула внутрь, прошла мимо меня. И тогда я заметил, как её руки дрожат. Как она сжимает пальцы, будто пытается удержать себя от того, чтобы не рухнуть прямо на пол.
Дверь захлопнулась.
– Что на этот раз?
Я говорил грубо. Потому что по-другому с ней нельзя было. Не с ней. Не в такие моменты.
– Опять трахаться? – я взял сигарету изо рта, выдохнул дым ей в лицо. – Почему ты снова здесь?
Она не ответила. Только посмотрела на меня. В этом взгляде было всё: страх, отчаяние, ненависть к самой себе.
– Говори! – я повысил голос, шагнул ближе.
– Он… он сказал, что убьёт меня, – выдавила она, срываясь. – Я не знаю, что делать. Я не могу… больше не могу, Артём.
Её голос дрожал. Она схватилась за руки, стискивая пальцы так, что костяшки побелели.
Чёрт. Это взбесило меня.
– Хватит ныть!
Я сорвался.
– Ты задолбала бегать от него ко мне. Хочешь, чтобы я всё за тебя решил? Хочешь, чтобы я пришёл, выбил ему мозги и всё? Скажи, Оля! Скажи, какого хуя ты снова здесь?!
Она посмотрела на меня широко раскрытыми глазами. Её губы дрожали. Она пыталась сказать что-то, но не могла.
И это добило меня.
Я схватил её за плечи, грубо, жёстко. Я сжал их так, что она вскрикнула.
– Ты должна была решать свои проблемы, а не бежать сюда! Ты слышишь меня? Хватит быть лохушкой. Хватит, Оля! Реши уже!
Она зарыдала.
Тихо, но так пронзительно, что я почти почувствовал боль в груди. Её слёзы стекали по щекам, её тело содрогалось.
Я отпустил её.
Сделал шаг назад. Руки горели, как будто я обжёгся.
Она рухнула на пол, обхватила себя руками и заплакала.
– Я больше не могу, – шептала она. – Не могу, Артём. Я боюсь его. Я боюсь всего…
Я стоял, смотрел на неё. Она была такая маленькая, такая хрупкая, такая… моя. Да, моя. Я это знал. Она это знала. Но чёрт побери, я не мог этого выносить.
