С каждым освобождённым населённым пунктом, каждым захваченным документом оккупантов открывалось, как бесчеловечно вели себя крестоносцы европейской культуры. 7 января центральные газеты публиковали ноту наркома иностранных дел Молотова «О повсеместных грабежах, разорении населения и чудовищных зверствах германских властей на захваченных ими советских территориях».
Звенящая тишина стояла в учебных классах, когда преподаватели зачитывали документ. И вот прозвучало знакомое отцу и его землякам название: в Керчи жертвами стали около семи тысяч мирных жителей – стариков, женщин и детей.
Позже, когда будет опубликован дневник военкора Симонова, побывавшего той зимой в Феодосии, отец прочтёт о том, что творилось при оккупантах. 3 декабря 1941‑го нацисты расстреляли 917 евреев, начиная с 12-летних. Детей моложе, усыпив, отдали матерям перед расстрелом, так что их закопали живьём. Через 9 дней уничтожили 300 крымчаков. «Такую же участь готовили для караимов. Но не успели»163.
Поведение «цивилизаторов» характеризуют их документы. Вот выдержки из приказа по 101-му немецкому мотополку 18-й танковой дивизии от 12 декабря 1941-го: «Населенные пункты на прежней позиции и перед новой позицией полностью разрушать… Всех мужчин, способных носить оружие, задерживать и отправлять на сборные пункты военнопленных.
…По всем мужчинам и женщинам, появляющимся на участке дивизии пешком, на санях или на лыжах, открывать огонь без предупреждения. Скот и продукты питания забирать с собой…»
А вот приказ, отданный командиром 98-й германской пехотной дивизии 24 декабря 1941‑го перед отходом. «Следующие местности сжигаются арьергардами (не саперами): Кузовлево, Чернишня, Орехово, Ольхово, Сережкино, Круалино, Успенское, Борисово, Глядово, Искра, Минково. Приготовить эти населенные пункты для зажигания… Кроме того, все имеющиеся запасы сена, соломы, продуктов и т. д. сжечь. Все печи в жилых домах вывести из строя закладыванием ручных гранат...»164
Это не было чьей-то личной точкой зрения. В середине января 1942-го отец мог прочесть в газете «Красная звезда» приказ командующего 6-й германской армией фон Рейхенау от 10 октября 1941-го «О поведении войск на Востоке». Он был обнаружен в архиве, брошенном немцами при бегстве из города Калинина, и впоследствии фигурировал на Нюрнбергском процессе.
«Снабжение питанием местных жителей и военнопленных является ненужной гуманностью», – заявлял военачальник. Решительные и жестокие меры в отношении партизан следовало, по его убеждению, распространить на всё «мужское население с целью предотвращения возможных покушений»165.
Такой подход был предопределён свыше. Вспомним подписанное 13 мая 1941‑го распоряжение о военной подсудности в районе «Барбаросса» и об особых полномочиях войск. «Преступные» действия «враждебных гражданских лиц» не подлежали рассмотрению судами, их следовало подавлять «войсками на месте с применением самых крайних мер». При этом военнослужащие освобождались от ответственности за любые преступления, совершённые по отношению к местному населению166.
«Гигантское пространство, естественно, должно быть как можно скорее замирено, – втолковывал Гитлер подручным 16 июля 1941-го. – Лучше всего этого можно достигнуть путем расстрела каждого, кто бросит хотя бы косой взгляд»167.
Результат известен. Полностью или частично было разрушено 1 710 городов и посёлков городского типа, 70 тысяч сёл и деревень, 30 тысяч промышленных предприятий, около 100 тысяч колхозов, 40 тысяч лечебных учреждений, 84 тысячи школ. Крова над головой лишилось около 25 миллионов человек.
