7 ноября в СССР отмечали главный праздник страны. Война исключала веселье, но не отменяла событие. Тем не менее никто не ожидал услышать за несколько минут до восьми часов утра торжественный голос Юрия Левитана. Из репродукторов на плацу, в столовой и Ленинской комнате училища прозвучало:
«Внимание, внимание! Говорят все радиостанции Советского Союза… Центральная радиостанция Москвы начинает передачу с Красной площади парада частей Красной армии, посвящённого 24-й годовщине Великой Октябрьской социалистической революции». Репортаж вели корреспонденты Всесоюзного радио Александр Фетисов, Григорий Нилов и популярный спортивный комментатор Вадим Синявский (я застал его репортажи с футбольных матчей).
Раздались волнующие слова: «Сурово и торжественно выглядит сегодня Красная площадь. Над столицей нависла серьёзная опасность. В этот час на её подступах идут ожесточённые бои… Подступы к Москве станут могилой для гитлеровских дивизий… Москва выстоит и победит!»
Что слышали кроме слов отец и другие потрясённые курсанты? Очевидно, то, что и Герой Советского Союза Ирина Левченко: «Чеканный шаг бойцов, грохот танков, решительная поступь тех, кто прямо с Красной площади пройдет по посуровевшим улицам Москвы и совсем неподалеку от столицы, в пригородах ее, вступит в бой с врагом»157…
«7 ноября морозы впервые нанесли нам тяжелые потери»158, – жаловался Гудериан, которому не удалось взять Тулу. Командующий группы армий «Центр» фон Бок был честнее. Читаем запись в его дневнике: «Противник нарастил силы на юго-востоке от Калинина, ведет себя активно, даже вызывающе, и чуть ли не ежедневно предпринимает атаки в районе дороги Латшино – Калинин»159.
Хотя срок учёбы сократился, программы изучения ведущих предметов остались в прежних объемах. Учебная нагрузка возросла, однако никто не роптал, понимая, что от выучки зависит фронтовая судьба.
Отцу претили муштра, шагистика, зубрёжка уставов. К счастью, на плацу и в учебных классах теперь бывали значительно реже. Курсанты совершали длительные переходы, вступали в учебный бой с марша, учились ведению оборонительных и наступательных действий.
Погода тому не мешала. В ноябре здесь до 25 солнечных дней, дождей практически нет и не так уж холодно: средняя температура днём 8‑9 градусов тепла, ночью около нуля или выше.
Полевые занятия проходили, скорей всего, там, где сейчас полигон «Тарское», километрах в 14–15 от училища. Совершался марш-бросок обычно после раннего завтрака. Выходили с полной выкладкой, небольшим запасом воды и еды.
Неизменной спутницей была строевая песня. В дождь и снегопад раздавалась команда: «Рота, запе-вай!» Высокий голос выдавал задорный куплет. Курсанты пробуждались, подтягивались, приосанивались и, выдержав положенную паузу, дружно, слаженно рубили слова припева.
Уверенно, мощно печатали шаг по проспекту Сталина (теперь это проспект Мира), оставляя справа парк имени Хетагурова. Далее – через площадь Штыба на длиннющую улицу Свободы (ныне она раскроена на отрезки, поименованные в честь первого градоначальника Галло Баева, академика Абаева, Защитников Осетии).
Затем поворачивали налево и двигались по Тарскому шоссе, среди густых лесов. Не доходя до селения Ангушт (ныне Тарское), уходили вправо. Устраивались в места глухие, удобные для того, чтобы заниматься тактикой, топографией, совершенствовать инженерную подготовку.
