Обхватываю голову руками. Да что ж эти частные самолёты меня преследуют!
Теперь моя женская гордость немного удовлетворена, пожалуй, потому что я собираюсь послать этого говнюка куда подальше. Однако, к обиде примешивается едва заметный голос разума: деньги Коробкова - шанс спасти моего отца и выяснить, что стало с Евой.
Я чувствую сердцем, что папа не способен сделать то, в чем его обвиняют. Врать мне - да. Но я не верю в то, что мой отец мог причинить зло девушке в которую по его словам он влюблён. Ясно же как белый день, что папу подставили!
И да, сейчас я понимаю, что все-таки люблю его несмотря ни на что. Как он сам не раз говорил мне: родственные узы сильнее всего на свете. Ради близкого человека пойдёшь на что угодно. Теперь я чувствую это сердцем.
Поднимаюсь и открываю Коробкову дверь.
- Я согласна!
Тот светлеет.
- Ну вот ни разу в тебе не сомневался.
- Погоди, я не договорила, - придерживаю букет, который мажор уверенно суёт мне в нос. - Взамен ты выполнишь одно моё условие.
- Да хоть шубу! Любые бриллианты!
Возвожу глаза к небу. Вот же он меня приземленной считает!
- Если все выгорит, я через два года буду третьим по капиталу человеком в России, а в мире…
Отталкиваю пышный букет, заставляя Коробкова прижать ни в чем не повинные цветы к дорогущей брендовой куртке. Плевать на его нули на кредитке.
- На нашей свадьбе будет присутствовать мой отец.
- Да вообще не вопрос! - подхватывает меня под локоть и ведет к машине.
- Это значит, что ты его из тюрьмы вытащишь, - поясняю мажору.
Коробков кивает, видимо уже отдавшись своим мыслям.
- Вообще ни в чем не будешь обижена, когда выполнишь условие папца. Кристин, там что захочешь: виллы, машины, самолёты - все твое. Да и я сам теперь полностью твой.
Мы останавливаемся у его машины. Откидываю на спину непослушные пряди и смотрю на самодовольную улыбку Коробкова.
Если бы я ещё месяц назад могла подумать, что буду так разочарована, когда получу то, за чем полгода гонялась.
Некоторые вещи выглядят привлекательными только с расстояния.
Передергиваю плечами. Если быть честной, за Коробкова я никогда не собиралась. Я Юдкевич нос утирала.
Какой же я была дурой! Прямо выть хочется. Я не понимала, что в моей жизни было важным, а что нет: вот пропал Коробков, я о нем даже и не вспомнила, а когда попал в беду мой отец...
Мажор тянется указательным пальцем к моим губам, но я вовремя отстраняюсь.
- Как выполнишь обещание, тогда и разрешу потрогать, - сама распахиваю автомобильную дверь.
- Обиделась на тот спор, малышка? - Коробков снова начинает напоминать себя прежнего: уверенного, холеного мажора.
Только теперь меня от этого тошнит.
Молча падаю на сиденье, устраивая рядом с креслом свой многострадальный костыль.
- Ты, увидишь, что я изменился, - Коробков оборачивается ко мне и делает максимально милое выражение лица на моей памяти. - Ну, Крис, камон! Я тебя действительно очень хотел. Мне очень нравится, что папик именно тебя выбрал моей невестой.
Даниил сдает назад так, что скрипят покрышки. Судя по визгу шин, нифига он не изменился. Все тот же беспринципный, сумасшедший мерзавец.
Вцепляюсь пальцами в сиденье, удивляясь тому, что когда-то мне это нравилось. Но вот теперь совершенно не торкает.
Все дело в том, что я недавно нашла короля среди таких как Коробков. Как можно незаметней бросаю взгляд на профиль Даниила. Антон Старский как бриллиант рядом с этими тусклыми стекляшками.
