- Извини, - сдавленно говорю Даниилу. - Мне надо умыться.
Я конечно мечтала встретиться с Антоном, но только не в компании главного мажора универа, чтобы потом обо мне гремела слава? будто я сплю с богатыми мужчинами за деньги. И если подумать, весь мой гонорар за ту ночь составляет всего-то пропуск Старского.
Во всем виноват Коробков!
Но если я скажу это, мне кто-то нибудь поверит?
Слышу шаги за спиной и как могу прибавляю темп. Врачи запретили опираться на гипс, но сейчас у меня похоже нет выбора. Приходится тихонько шипеть от боли.
Вот наконец спасительная дверь туалета. Распахиваю её, задавая себе вопрос: "Интересно, сколько я вообще смогу здесь отсидеться?"
Сейчас план до неприличия прост: дождаться, пока там рассосётся чуть-чуть и уйти.
Ищу номерок в сумочке и с досадой вспоминаю, что Коробков похоже забрал его! Шубу очевидно придётся возвращать с боем.
Вдруг сильная рука поворачивает меня вокруг собственной оси. Я даже не успеваю пикнуть, когда меня усаживают ягодицами на идеально отполированную столешницу, в которой сделано углубление для раковины.
- Даниил, отва… - ладонь, которой я собиралась дать пощечину мажору замирает в воздухе потому что напротив не Коробков.
Старский вовремя перехватил моё запястье.
Встречаюсь с ледяными серыми глазами Антона и все внутри одновременно плавится и покрывается корочкой льда. Надо же так пересечься с ним и снова остаться наедине!
Старский наклоняется ближе, так что я снова ощущаю его головокружительный запах.
Сглатываю вязкую слюну.
- А теперь, - в его голосе бархатные рычащие нотки, в глазах тот самый азарт хищника, который покорил меня ещё в первый раз. - Имя придётся все-таки назвать.
Вздергиваю подбородок. Старский развёл в стороны мои руки и практически пригвоздил ладони к столешнице, на которой я сейчас сижу. Сопротивляться ему - задача нереальная.
Но и уступать не хочется. Более того, я наслаждаюсь этим моментом. Не хочу чтобы он уходил. "Как же можно было втрескаться в такого человека?" - ругаю себя: "В того, кто явно тебе не по зубам".
Он отпускает одну мою руку и касается большим пальцем нижней губы.
- Кто ты такая, девочка на ночь?
Выворачиваюсь и умудряюсь слегка прикусить его палец. Старский вырывается. Его движения говорят о ловкости бывалого спортсмена. Я хотела бы ненавидеть его, но сейчас, напротив, восхищаюсь несмотря ни на что.
Ненавижу я себя, когда он с новой силой наваливается, прижимая мои ладони к стене. Я успела спрыгнуть и собиралась броситься к выходу, но Старский схватил меня за талию и развернул лицом к себе. Сейчас его тело оказывается настолько близко, что я практически ощущаю его рельеф и чувствую, как ноги становятся ватными.
- Говори, иначе… - он прижимается сильней и я перестаю дышать, понимая как горячо у него в штанах. И какой у него большой… С той ночи я не то, чтобы не запомнила… Скорее, недооценила.
Значит, я его тоже завожу. Это уже кажется мне достаточным реваншем.
Старский похоже по моим глазам считывает, что его маленькая тайна для меня вполне очевидна и отстраняется.
- Тавицкая Кристина Григорьевна, - говорю я в наступившей тишине. - Мне показать паспорт?
Холодный взгляд, в котором блестит ярость готовящегося к прыжку хищника. Я предпочитаю больше не провоцировать его. Достаю из сумочки документ и протягиваю потенциальному свекру.
- Теперь мы в расчёте? - выдаю, когда Антон распахивает красную корочку.
